Контрольное вторжение

Сердце колотилось так, будто собиралось, подобно инопланетному чудовищу, проломить грудину и выпрыгнуть наружу. Очень медленно я добрел до своего кресла, залитого кровью бродяги. Неприятно. И очень негигиенично, но что поделаешь? Стараясь не сосредотачиваться на производимых действиях, я сел в черную лужу, откинулся на липкую спинку и тщательно зафиксировал голову в подголовнике. Ледяной остро заточенный металл чувствительно царапнул кожу на затылке. «Хочется верить, что бомж не болел СПИДом», — с похоронной иронией подумал я.

— Наверное, это больно, когда череп сверлят? — внезапно спросил Борей. — Почему мы не подумали про обезболивание?

— Придется потерпеть ради светлого прошлого, — недовольно хрюкнул Сашка.

— Не бойся, Борей, — сказал я и достал из плечевой кобуры пистолет. — После остановки сердца мозг живет еще пять минут. Ты ничего не почувствуешь.

— Спасибо. — Готлиб благодарно улыбнулся. — Ты настоящий друг. Избавишь меня от неприятных воспоминаний. Не забуду. Только в голову стрелять не надо.

— Я похож на дурака? — От ощущения превосходства страх ушел, и оружие в руке больше не дрожало. — Помнишь песенку? — спросил я и тихо напел: — Наша родина — революция, ей единственной мы верны.

— Светом, солнцем озарены, светом правды своей сильны. — Борей закрыл глаза и улыбнулся.

— И меня потом пристрели, — быстро прошептал бодрившийся до последней секунды Александр. — Только Готлибу не говори.

Из-за охватившего его ужаса Сашка решил, что его свистящий пронзительный шепот никто, кроме меня, не слышит.

— Не вопрос, — кивнул я. — Не скажу.

Титов скосил глаза на крошечный экранчик пульта дистанционного управления в своей руке.

— Еще пять минут осталось.

Эти последние минуты показались мне длиннее всей моей не самой короткой жизни. Именно сейчас с невиданной доселе ясностью мною была осознана реальность смерти. Я вспомнил все. Забавно, что события, которые я считал очень важными для себя, на самом деле оказались равновеликими со всякими давно позабытыми пустяками вроде потерянной коллекции фантиков или проваленного зачета по электротехнике. Оказывается, в жизни важна любая мелочь и ничто не может быть слишком важным рядом с черной громадой небытия.

— Десять, — произнес Титов бесцветным голосом робота. — Девять, восемь…

— Не части, — буркнул я.

— Семь… Шесть… Пять…

Выстрел. Борей дернулся и повис на ремнях. На нагрудном кармане его пиджака образовалась крошечная черная дырочка, из которой не выступило ни капли крови. Мастерство не пропьешь.

— Четыре… Три… В голову! — пискнул обезумевший от ужаса Александр перед тем, как пуля пробила ему сердце.

Ни о каком выстреле в голову не могло быть и речи.

Нашей аппаратуре нужен живой и целый мозг. Разве что немножко попорченный по краям. Сашка, правда, утверждал, что, невзирая на спешку при монтаже, фреза ни в коем случае не заденет кору. Вроде бы он смонтировал в крепеже надежный предохранитель. Судя по останкам подопытного бомжа, у него ничего не получилось. Посмотрим. Я затолкал бесполезный пистолет обратно в кобуру. У меня было только два патрона, и я потратил их на друзей, ничего не оставив для себя. Жаль, что такой хороший способ обезболивания придумался слишком поздно, и я не догадался навестить оружейный магазин. Думал, что двух патронов мне до конца жизни хватит. Ошибся. Патронов мало не бывает.

Машина времени продолжала работать в автоматическом режиме. Я почувствовал, как фрезы выдвинулись из пазов в подголовниках, как напряглись обмотки электроприводов, как вздрогнули мертвые тела моих друзей. Фиксатор на голове стал тугим. Сейчас начнется.

Дикая боль полоснула по сердцу. Инфаркт? Возможно. Почему бы и нет? Сейчас это уже не важно. Защелкали реле, активирующие энергетические контуры, взревели электромоторы, туман из красных брызг поднялся над подиумом. Инстинктивно я схватился незакрепленной рукой за фрезу и увидел, как мои пальцы разлетаются в разные стороны. Через секунду навалилась непроглядная темень. Кажется, я провалился в тоннель, из глубины которого прямо на меня несся поезд.

* * *

Я заорал и проснулся от собственного крика. По белому потолку неспешно ползли блики от фар проезжающих по улице машин. Я слегка повернул голову. Полоса оранжевого света от уличного фонаря падала на красочный плакат, приколотый к стене канцелярскими кнопками. «Добро пожаловать в Анголу» призывала надпись на английском. Я сел на кровати и включил ночник. Наволочка на подушке была чистая, но очень мятая, как, впрочем, и простыня с пододеяльником. На тумбочке лежала книжка. «Валентин Пикуль „Мальчики с бантиками“», — автоматически прочитал я название. Помню. Это про школу юнг на Соловках. Я читал ее когда-то, и она была именно в такой обложке. Или это та самая книга и есть?