Контрфевраль

Внизу возле входной двери его ждали двое «охранников» – путиловских же рабочих, состоявших в возглавляемой им ячейке социалистов-революционеров и давно выполнявших отдельные не очень гласные партийные и личные поручения. Молча кивнув, мол, все в порядке, Пероцкий вышел с ними из подъезда. Осталось пересечь пустынный двор по диагонали, пройти длинную подворотню и подозвать «своего» извозчика…

Когда до тёмного зева «тоннеля» оставалось шага три, сзади раздался резкий свист. Оглянувшись, Андрей Иванович увидел бегущих к ним людей и изо всех сил припустил к выходу на улицу, зная, что его охрана задержит нападавших и он успеет спастись. Он уже почти миновал открытые ворота, как вдруг споткнулся на ровном месте и, хоть и выставил руки, чтобы смягчить падение, всё же приложился головой о грязную наледь брусчатки. Саквояж отлетел в сторону; ища его взглядом, Пероцкий увидел обрывки тонкой бечевки, очевидно, натянутой поперёк прохода, и чьи-то ноги в юфтевых сапогах, быстро приближающиеся к нему. Сильный удар чем-то твёрдым по голове погасил сознание… Которое вернулось к нему так же внезапно, как и пропало. Но окружающая обстановка настолько отличалась от последних воспоминаний, что Андрей Иванович зажмурил глаза и изо всех сил затряс головой, прогоняя бредовое видение больничной палаты.

– О, голубчик, наконец-то вы очнулись! – Над ухом раздался участливый женский голос. – Слава богу, сейчас я позову доктора… Лежите, лежите, вам нельзя подниматься!..

Немолодая женщина в платье сестры милосердия быстро исчезла за дверью, а инженер тем временем обвёл взглядом помещение. Небольшая комната, стены выкрашены зелёной краской, помимо койки, на которой он лежал, стояла ещё одна, аккуратно заправленная солдатским одеялом. Стол с двумя табуретками у окна, задёрнутого плотной занавеской. Больше ничего разглядеть Андрей Иванович не успел, в комнату вошли люди – худощавый молодой доктор в белом халате и двое сопровождавших его офицеров…

– Ну-с, милейший, как себя чувствуете? – Не дожидаясь ответа, врач взял запястье пациента в руки и сосредоточенно начал прослушивать пульс, затем обратился к своей «свите»: – Состояние удовлетворительное, он в вашем распоряжении. Если я понадоблюсь, позовите.

Дождавшись ухода врача, один из офицеров, пододвинув табуретку, сел у кровати, второй начал выкладывать из принесённой папки на стол какие-то бумаги.

– Господа, где я нахожусь и кто вы такие? Что со мной случилось? Где мои… вещи?.. – Пероцкий только сейчас осознал, что лежит под одеялом абсолютно без каких-либо признаков одежды.

– А вы разве не помните, Андрей Иванович, что случилось и как вы сюда попали? Впрочем, обо всём по порядку. Разрешите представиться, штабс-капитан Масловский, а это – мой коллега поручик Вязьмин. – Сидевший у кровати офицер вежливо улыбнулся.

– Я помню… Помню, что возвращался домой от приятеля и на меня напали какие-то бандиты… – Пероцкого только сейчас прошибла запоздалая мысль о деньгах. – У меня с собой был саквояж с… Неважно!.. Вы его нашли? Вы нашли грабителей?..

– Бандиты?! Грабители?! Ах ты, сволочь!.. – Поручик, стоявший у стола, мгновенно оказался рядом, и инженер испуганно съежился под одеялом от искажённого злостью лица офицера. – А это не ты, сволочь, писал?!

Мощная оплеуха скинула Андрея Ивановича с койки на пол. Пока тот поднимался, пытаясь закутаться в одеяло, поручик опять оказался рядом, и сильный удар в живот выбил из легких весь воздух и снова отправил болезного вниз. Но долго валяться ему не позволили. Его мучитель рывком снова привел инженера в вертикальное положение. Одеяло осталось на полу, и Пероцкому пришлось прикрывать самое чувствительное, интимное и срамное место сложенными лодочкой руками. Вязьмин, схватив его рукой за горло и хорошенько приложив затылком о стену, ткнул в лицо бумаги, которые взял со стола, и прорычал в самое ухо:

– Твой, сука, почерк?! Мы на фронте мрём почем зря, а они тут в забастовки играют, революцию готовят!..

– Анатоль, друг мой, успокойтесь! Вам нельзя волноваться после контузии! – Масловский решил прийти на помощь инженеру. – Сходите к доктору, он вам валерианочки накапает, папироску выкурите на воздухе. Вернётесь, и господин инженер всё-всё расскажет.

Дождавшись, когда Вязьмин выйдет, штабс-капитан, всё так же улыбаясь, заговорщицки подмигнул Андрею Ивановичу:

– Вы уж, любезнейший, не злите его попусту. Были, знаете ли, прецеденты…

– Кто вы?.. – Пероцкому наконец-то удалось отдышаться и прийти в себя.

– О, простите, всё так внезапно получилось… Контрразведка Петроградского военного округа… Да сути дела это не меняет. Вот, гляньте эти бумаги. – Штабс-капитан протянул инженеру оставленные поручиком листки. – Здесь вы сами написали о том, как должны были организовать забастовку у себя на механическом заводе, для чего, собственно, и были предназначены деньги, лежавшие в саквояже. Как до этого вели агитационную работу по свержению существующей власти, как налаживали связи с такими же революционерами-предателями на других заводах и фабриках. Вот, сами же писали!..