Контракт на смерть

«Неужели заснула? – подумал Данилин. – Она ведь, наверное, спала плохо после сообщения пьяного Семена. И встать могла рано. Самое паршивое, если она выпила успокоительного. Тогда ее даже из пушки не разбудишь. Вот будет номер. Получится, что сам себя перехитрил».

Теперь он нажал на кнопку несколько раз, отбросив деликатность. И даже, напоследок, выжал длинную трель секунд на пять. Однако результат получился тем же. То есть – никаким. И это было уже паршивенько – такого варианта Павел попросту не предусмотрел. А зря.

«Зря я не просчитал других вариантов, – подумал Данилин. – Вовсе не факт, что она заснула. Я просил, чтобы она никуда не выходила. Но ведь она ждала меня к вечеру. Почему я решил, что она будет сидеть в квартире, как привязанная? Могла, к примеру, выйти в магазин. Или в ту же аптеку. Но не ждать же мне ее в коридоре неизвестно сколько, да еще в этом маскараде».

Вздохнув, он вытащил из кармана свой последний резервный мобильник и вызвал номер Антонины Петровны. Он не собирался сразу разговаривать – хотел для начала услышать голос женщины. Ну а потом уже решит, что делать.

Однако никто не отозвался. Именно не отозвался, потому что гудки в трубке раздавались. Неужели все-таки заснула? Н-да, тупик. Ну что же…

Данилин протянул руку, собираясь опять нажать на кнопку звонка – так, для очистки совести. Но изменил намерения в последний момент – интуиция называется. Задумчиво взглянул на дверь. И повернул ручку.

Интуиция не подвела. Дверь открылась при легком усилии. Точнее, начала открываться, потому что распахивать ее Павел не стал. Прислушался, извлек из внутреннего кармана беретту, поднял пальцем флажок предохранителя. И лишь затем резко потянул дверь на себя.

Данилин был готов к тому, чтобы стрелять на поражение, но никого не обнаружил в просторной прихожей. И ничего не услышал – по крайней мере, подозрительного. Тогда он перешагнул порог, аккуратно прикрыл дверь, опустил на пол, за косяк, пакет и крадучись двинулся по квартире.

Мельком взглянув на свое отражение в зеркальной двери гардероба, усмехнулся: «А на куртке-то, оказывается, вытачки есть. Видимо, шибко грудастая девица, специально модель подбирала. И застегивается справа налево. Интересно, заметил ли особенности покроя этот тип в бежевой футболке? Мало того, что цвет розовый, так еще и выточки под четвертый размер бюста. Уж не решил ли, что я трансвестит?»

Антонину Петровну он обнаружил в гостиной. Мертвой. Несчастную женщину посадили на стул, примотали скотчем к спинке, после чего начали пытать – Павел определил это по разбитому в кровь лицу и порезам на шее. А вот смертельного ранения, ножевого или пулевого, он не нашел. Как и следов удушения.

От чего же она умерла? Сердечный приступ? Да, Антонина Петровна имела проблемы с сердцем и высоким давлением, постоянно пила какие-то таблетки. А сегодня еще и употребляла успокоительное. Плюс появление головорезов, устроивших пытки. Эти факторы вполне могли спровоцировать мощный сердечный приступ или кровоизлияние в мозг. Вот сюрприз, так сюрприз. Заключил, называется, контракт…

* * *

Двое мужчин стояли возле синей «ауди» и возбуждено переговаривались.

– Войцех, Бредли передал, чтобы мы ждали патруль «Тора». – Произнес коренастый мужчина в сером пиджаке и бежевой футболке. – Мол, не надо лезть на рожон. Что думаешь?

Он с прищуром взглянул на долговязого парня в таком же сером пиджаке, из под которого виднелась зеленая футболке с выцветшей надписью на английском. «Долговязый» криво усмехнулся:

– А лейтенант не сказал, как будем делить обещанное вознаграждение? Тебе не кажется, Унгер, что пятьдесят тысяч евро не такая уж и большая сумма?

– Между нами – кажется.

– И я о том же. Кроме того, я бы и от дополнительного отпуска не отказался. А то Эмма меня заждалась. Как бы не усвистела с каким-нибудь фраером, пока я тут горблюсь.

– Надеюсь, что все вознаграждение достанется нам. Торовцы только подстрахуют.

– Ты уверен? Они ведь бойцы, а мы простая наружка. Оставят нас под окнами караулить и возьмут русского без нас. И фиг нам тогда, а не премия. Про отпуск вовсе молчу. И вообще…

– Что, вообще? – спросил Унгер.

– А вдруг он смоется, пока подкрепление поспеет?

– Как он смоется, если мы контролируем подъезд?

– А если он через крышу уйдет? Говорят, утром в Питере он так и сделал. Думаешь, он не всполошится, когда обнаружит труп? И смоется.

– Так-то оно так, Войцех. Но я не совсем уверен, что нам встретился именно Данилин. Бредли так и сказал – не стоит поднимать шум раньше времени.

– А мы и не собираемся шуметь. Мы же не закрывали дверь на ключ. Просто тихонько вернемся и проверим квартиру. Если она пустая – дадим отбой. Ну а если он там… Нет, правда, зачем нам делиться с торовцами? И отпуск опять же…

Унгер задумался. Затем, повернувшись к машине, спросил:

– А ты как считаешь?

* * *