– Нет, лейтенант, это не объяснение, – процедил начальник СБ. – Это твои люди и ты отвечаешь за их подготовку. Это ваш общий прокол. А все потому, что совсем разучились мышей ловить. Решили, что вам здесь курорт, да? Но Россия – не курорт!
Выкрикнув это, Маркус с размаху хлопнул ладонью по столешнице. С шумом выпустил воздух через нос. И уже спокойнее спросил:
– Отто и Ленц точно убиты, ты уверен?
– Так передал Богдан. Он стоял возле самого подъезда – вместе с зеваками – и видел, как выносили тела. Два тела. Их погрузили в эту самую… – Бредли замялся. – Как же… А, в «труповозку».
– А лица он видел?
– Нет, тела полностью закрывали простыни. Но, босс, если бы парни были живы, они бы уже объявились. Богдан проторчал там больше часа. Он видел, как вышел Лифшин – вместе с полицейскими. Они сели в полицейскую машину и уехали. А больше из подъезда никто не выходил.
– А куда тогда девался Данилин? Он же заходил в дом?
– Заходил. Но не выходил. Богдан клянется, что никуда не отлучался.
– И как это объяснить, Бредли? Телепортация?
– Не знаю, босс. Богдан думает, что Данилин мог выйти через другой подъезд – под шумок, когда собралась толпа. Выбрался через чердак на крышу, спустился в другой подъезд и ушел. В этих старых домах никто не следит за порядком. Выходы на чердак часто не запираются. А если и повесят замок, то его можно гвоздем открыть. Это же Россия, босс.
– Знаю, что Россия, а не Верхняя Вольта. Хочешь в Верхнюю Вольту, лейтенант?
– Это где?
– У негра в заднице. Так хочешь туда?
Бредли скривился и не ответил.
– Вижу, что не хочешь… Слушай, лейтенант. Это, в конце концов, становится делом чести. До блогера нам в ближайшие дни не добраться. Но мы должны обнаружить и уничтожить Данилина. Любой ценой!
Передай от меня. Любой, кто осуществит операцию по ликвидации Данилина, получит премию в размере трех должностных окладов… Даже не так. Я выделю на поощрение деньги из нашего внештатного фонда – пятьдесят тысяч евро. Они пойдут непосредственно участникам операции. Особо отличившиеся могут рассчитывать на внеплановый двухнедельный отпуск. Понятно?
– Так точно, босс!
Бредли выпрямил спину и даже слегка прищелкнул каблуками.
– Так действуй, лейтенант!
Сделать звонок Данилин решил где-то на половине пути к Старопетровску. Набрал номер Антонины Петровны, и когда та отозвалась, сказал:
– Это я, Павел. Есть что-то новое о Зине?
– Нет ничего, Паша, просто ничегошеньки, – осипшим голосом откликнулась старшая Корзун. – Сижу, пью таблетки и плачу. А что у тебя?
– Работаю, Антонина Петровна, собираю информацию. Кое-что нашел, правда, выводы делать рановато. Вы, главное, не падайте духом.
– Я не падаю, потому что падать уже некуда. Ты где сейчас?
– Еду в Нарву. Надо там переговорить с одним человеком.
– А ко мне когда заедешь?
– Ближе к вечеру, не раньше.
– Это почему так поздно? – возмутилась Антонина Петровна. – Зину в Старопетровске похитили. Понимаешь, в Старопетровске! Ты сюда должен мчаться! А ты болтаешься черте где.
– Успокойтесь, все идет по плану. Извините, мне сейчас некогда.
Данилин выключил телефон и, проехав сотню метров, выбросил его в окошко. Звонок к Антонине Петровне был необходимым отвлекающим маневром. Павел рассудил – раз уж люди из концерна вычислили их с Лифшиным, они могут поставить под контроль все вероятные контакты Зины. Мать – один из наиболее вероятных контактов. Значит, ее телефон может находиться на прослушке.
Если это так, то звонок Павла собьет преследователей с толку. Теперь они подумают, что он заедет в Нарву. И, возможно, даже направят туда свою группу, распыляя силы. А он внезапно появится в Старопетровске, выиграв несколько часов для проведения розыскных мероприятий. В том числе и для личного разговора с Антониной Петровной. Были у него вопросы, которые он не мог озвучивать по телефону в сложившихся обстоятельствах. Да и в компьютере Зины следовало покопаться – глядишь и всплывет что-то любопытное…
В Старопетровск он въехал около часа дня и сразу же направился на улицу Коммунаров, к дому, где жила Зина со своей матерью. План был прост – проникнуть, не привлекая чужого внимания, в квартиру Антонины Петровны, собрать дополнительную информацию, а потом приступить к активным действиям. Каким конкретно, Павел толком еще не знал. Однако наметки имелись.
Машину он оставил на улице, на задворках супермаркета. Надел розовую курточку, на голову надвинул летнюю кепочку с прозрачным солнцезащитным козырьком. Кепочку он возил с собой в кармане сиденья, а вот курточка была чужая – девицы Семена. Как ее там? Ага, Нина.
Куртку Нины Павел реквизировал из гардеробного шкафа. Была она коротковата, но вот в плечах – почти в самый раз. Пышная, видимо, и грудастая эта девчонка, машинально отметил Данилин. Да, у Семена губа не дура.
А еще у куртки имелся широкий и глубокий внутренний карман – туда Павел пристроил беретту Ленца с глушаком. Легкий маскировочный костюм завершили затемненные очки, извлеченные из бардачка. Как там говаривал классик: «Конспигация и еще раз конспигация»?