Контракт (ЛП)

– Твой дедушка кажется немного властным.

– Это я унаследовал от него.

Она закатила глаза и дала знак, чтобы я продолжал.

– Итак, я родился.

Я встретился с ней глазами.

– Я не был плодом любви, Кэтрин. А был рожден из жадности. Я не был желанным. Меня вообще никогда не хотели заводить.

– Твои родители не любили тебя?

– Нет.

– Ричард…

Я вскинул руку, останавливая ее.

– Все свое детство, всю свою жизнь я слышал, какой был помехой – для них обоих. Как я был у них для того, чтобы обеспечивать бесперебойное поступление денег. Меня растили няни и гувернантки, а как только достаточно подрос, меня отослали в школу-интернат.

Она начала в волнении теребить внутреннюю сторону щеки, не произнося ни слова.

– Всю мою жизнь меня поучали, что единственный человек, на которого можно положиться – это ты сам. Даже когда я возвращался домой на каникулы, мне были не рады.

Наклонившись вперед, я стиснул руками колени.

– Я старался. Очень сильно старался, чтобы они полюбили меня. Я был послушным. Преуспевал в школе. Делал все что мог, чтобы они меня заметили. Но ничего не вышло. Те подарки, что я делал в школе на День Папы и Мамы были отвергнуты. Мои рисунки выброшены в мусор. Я не припомню ни одного объятия или поцелуя перед сном, или чтобы родители прочитали мне книжку на ночь. Не было никакого сочувствия по поводу исцарапанных коленок или неудачных дней. Мой день рождения отмечался конвертом с деньгами. Рождество было аналогичным.

По ее щеке скатилась слеза, при виде которой я вздрогнул.

– Я очень рано в жизни понял, что любовь – это эмоция, которая меня не интересует. Она делала меня слабым. Поэтому я перестал пытаться.

– И никого не было? – прошептала она.

– Лишь один человек – воспитательница, когда мне было шесть. Ее звали Нэнси, но я звал ее Нэна. Она была в возрасте, доброй и вела себя со мной по-другому. Она читала мне, разговаривала, играла, слушала мою детскую болтовню. Она говорила, что любит меня. Противостояла моим родителям и пыталась уговорить их обращать на меня больше внимания. Она продержалась у нас дольше чем прочие, поэтому я помню ее лучше, чем других. Но в итоге она ушла, как и все остальные. – Я тяжко выдохнул. – Думаю, мои родители решили, что она плохо на меня влияет и уволили ее. Я слышал, как она спорила с матерью о том, что они держат меня в изоляции и что я заслуживаю большего. А спустя пару дней я проснулся и рядом была новая няня.

– Это ее тебе напоминает Пенни?

– Да.

– А с тех пор?

– Никого.

– Ты не был близок с дедом, да? Похоже, он больше всех тебя хотел.

Я покачал головой.

– Он хотел меня в качестве продолжателя рода ВанРайен. Я редко с ним виделся.

Она нахмурилась, но хранила молчание.

Я встал и зашагал по комнате, живот скручивало в узел по мере того, как я продолжал вспоминать.

– В конце концов, дошло до того, что мои родители едва могли выносить друг друга, не говоря уже обо мне. Дед умер, и они разъехались. Они два года перекидывались мной туда-сюда, – я схватился за затылок, боль в груди грозилась сокрушить меня. – Ни один из них не хотел меня. Я переезжал с места на место, только чтобы меня можно было игнорировать. Моя мать постоянно порхала, путешествуя и ведя светскую жизнь. Множество раз я просыпался рядом с нянчащими меня незнакомцами, пока она отправлялась по своим увеселительным делам. Мой отец менял женщин как перчатки, я никогда не знал с кем столкнусь в коридоре или на кухне, – лицо исказила гримаса. – Я даже был по-настоящему благодарен, когда они отослали меня в интернат. По крайней мере, там я смог забыть.

– Правда смог?

Я кивнул.

– Я рано в жизни научился все раскладывать по полочкам. Я ничего для них не значил. Они довольно часто говорили мне об этом и демонстрировали своим пренебрежительным отношением. – Я шумно выдохнул. – У меня к ним тоже не было чувств. Они были людьми, которые платили за необходимые мне вещи. Наш контакт почти всегда ограничивался лишь обсуждением денежных сумм.

– Это ужасно.

– Так было всю мою жизнь.

– Никто из них повторно не женился? – спросила она, вновь нарушив тишину.

Я резко и горько рассмеялся.

– Мой дед поставил в своем завещании условие: если они разведутся, то отец будет на содержании. Мать не имела доступа к деньгам, поэтому официально они оставались женатыми. Отцу было плевать, у него было много ресурсов. Он трахался напропалую, пока они были женаты, и продолжил это делать, когда они разъехались. Они договорились о ежемесячных выплатах, и она жила так как хотела, он поступал также. Обоюдовыгодный вариант.

– А ты потерялся в перетасовке.

– Кэтрин, я никогда не участвовал в этой перетасовке. Я был сброшенным Джокером в колоде. Как бы там ни было, в итоге это не имело значения.

– Почему?

– Когда мне было почти восемнадцать, мои родители были вместе на торжестве. Уже не помню, что именно это было – какое-то общественное мероприятие. Они были там важными фигурами. По какой-то причине уехали они вместе, полагаю, он подвозил ее домой, и пьяный водитель устроил им лобовое столкновение. Оба погибли мгновенно.

– Ты грустил?

– Нет.

– Ты же должен был что-то испытывать?