Констебль с третьего участка

Мери, правда, за простого работягу или палубного навряд ли замуж пойдет. Женщины… им стабильность да перспективы подавай… А может и пойдет — кто ж их, девушек, разберет-то? Любит ведь, сказывала…

— Но я, впрочем, такое развитие событий почитаю маловероятным. — продолжил меж тем сэр Эндрю. — И как добрый католик, — недаром чудотворная икона явилась именно Вам, — и как профессионал. Имею некоторые представления о возможностях гильдии нищих. Так вот, к чему я это все говорю. Если, а вернее — когда добытая вами информация подтвердится, Вы, мой мальчик, вправе рассчитывать на нашивки сержанта. Может быть даже и на медаль.

Да-а-а, медаль бы — это хорошо. Во-первых, почетно и для служебной карьеры вовсе даже небесполезно, а во-вторых — прибавка к жалованию в полукрону. Денежки-то, они не лишние, коли всерьез намерен семьей обзаводится. А я-то как раз и намерен.

— Но вот в чем дело, констебль… — суперинтендант немного помялся. — Приказ на Ваше повышение я уже подготовил, осталось только подписать, только на Третьем участке сержантских вакансий сейчас нет. А мне, не стану скрывать, вовсе не хотелось бы отдавать такого молодца на сторону. Вы понимаете?

— Да, сэр. — кивнул я.

Эх, видать плакало мое повышение. Ну да может хоть медаль дадут — и то уже кленовый сахар.

— Так вот, Вильк. Через месяц мистер Сёкли выходит в отставку — выслужил пенсион. Согласитесь ли Вы этот месяц подождать повышения, мой мальчик? Уважьте уж мою просьбу.

— Сэр. — ответил я, поднимаясь. — Вам, человеку которого безмерно уважаю, я отказать совершенно не в состоянии.

Хо-хо! А жизнь-то налаживается! Сержанту не такая конура, как у меня положена, а в две комнаты, не считая кладовки. Ну, Мэри — готовь приданное!

— Прекрасно, Айвен, я знал, был уверен, что вы пойдете навстречу этой моей маленькой прихоти. Но только глядите, не зазнавайтесь раньше времени. И нашу беседу до времени прошу Вас сохранить в секрете. Сержант Сёкли оценивает вас крайне высоко, но считает, что пока у вас для нашивок маловато опыта. Носить их, согласитесь, не только честь, но и большая ответственность.

— Я понимаю, сэр.

В этот миг часы в кабинете начали отбивать полдень. Суперинтендант едва заметно вздрогнул, и поглядел на циферблат.

— Началось. — едва слышно пробормотал он. — Так или иначе, в ближайший час решится многое. Как же мне хотелось бы услышать хорошую новость…

— Прошу прощения, сэр. — я кашлянул. — Полагаю, что добрых вестей Вы дождетесь в ближайшие минут пять, если не меньше.

— Вот как? — Старик удивленно приподнял бровь. — Что Вы имеете в виду, констебль?

Ответить я не успел, поскольку дверь в кабинет, — без стука! — распахнулась, и через порог перешагнул сияющий, словно новенький пенни, инспектор Ланиган.

— Сэр Эндрю, — торжественно провозгласил он и положил на стол стопку рисовой бумаги, — нам удалось обнаружить чертеж броненосца из Корё.

— Корабль-черепаха, сиречь кобуксон. — добавил улыбающийся доктор Уоткинс входя следом.

Я покосился на верхний лист стопки. Тушью там был изображен корабль, действительно напоминающий черепаху. И, при этом, еще и ежа, поскольку покатая, словно купол романского храма, крыша над палубой, ощетинилась сонмом шипов. Из бортов корабля, в промежутках между пушечными портами, торчали весла.

— Великолепно, господа! — воскликнул мистер Канингхем в восторге. — Надо срочно уведомить эрла Чертилла — это должно помочь ему на заседании ойряхтаса. Вильк, пришлите ко мне посыльного постарше, да посмышленее. И поспешите, поспешите констебль!

К суперинтенданту я отправил Томми, старшего из внуков сержанта Сёкли, мальчика уже практически взрослого — тринадцать лет как-никак. В посыльных на участке он с девяти лет, ни разу не осрамил за это время деда, так что лучше кандидата на выполнение миссии было и не сыскать.

У сэра Эндрю парень пробыл буквально пару минут, затем выскочил из кабинета сжимая в руке запечатанный конверт, скатился по перилам лестницы на первый этаж и вылетел во двор участка, где под парами, на всякий случай, стоял локомобиль. Почти сразу тихое пыхтение агрегата перешло в громкое шипение, послышался стокот передаточного механизма и звон металлических колес по брусчатке. Оголец хотя еще и мал, но управляется со сложной машиной мастерски — у нас не каждый констебль-то решается за его штурвал встать, хотя уметь управлять дорожным паровозом нам и положено, а Томми вот словно в будке машиниста родился. И ведь, отчаянная голова — не боится даже до безумной скорости тридцать миль в час разгоняться! Лихач растет, одно слово.

Когда из кабинета мистера Канингхема вышли инспектор Ланиган и доктор Уоткинс, а и минуты не прошло, как оттуда пулей вылетел Томми, грохот локомобиля уже и слышен не был.

— Однако, я Ваш должник, доктор. — произнес мистер Ланиган, спускаясь по лестнице.

— Пустое, инспектор. — ответил тот.

— Однако, признайтесь, как Вам удалось узнать о способе передачи тайных посланий ниппонцами?

— Ну это же очевидно. — мистер Уоткинс пожал плечами. — Расспросил ниппонца. Удивлен, что этого не сделали Вы. Ведь у него столуется половина Третьего участка.