Константа

Мы сели за дальний стол. Таша у стены, лицом к залу. Попросив два чая у только подошедшей официантки, она напряженно смотрела в окно, постукивая телефоном по столешнице небольшого окального стола. Я смотрела туда же и когда недалеко от входа у забитой линии парковки встал на аварийках тот самый внедорожник, с отчаянием подумала где же психи из стопхама, когда они так нужны. Чай подали, а мы все смотрели на машину, из которой никто не выходил. Минут пятнадцать, а потом из салона все же вышли двое. Средних лет, представительного вида крепкие мужики.

— Таш? — позвала я, переводя на нее напряженный взгляд, когда они явно направлялись ко входу.

— Без паники, Жень, — ободряюще усмехнулась она мне, тут же переводя взгляд за меня и вежливо кивая явно уже вошедшим в кафе мужчинам.

Встала и пересела на стул рядом со мной, когда они подошли к столу. Один сел на ее место, второй остался стоять возле стола.

— Добрый день, Татьяна Игоревна. — Приветственно кивнул мужик напротив нас, склоняя голову и вглядываясь в лицо Таши, жестом упредив только тронувшуюся к нам официантку.

— Здравствуйте, — все так же вежливо отозвалась она. — Прошу прощения, не помню вашего имени.

— Петр Зиновьев. — Улыбнулся ей он. И посмотрел с укором, когда она вопросительно приподняла бровь, — Ров.

— Ах, да. Чем обязана? — отпив чай, ни грамма ни изменившись в лице, осведомился бывший первый секретарь Анохина.

— Что же вы так, о делах и о делах… — деланно пожурил ее Зиновьев, расслабленно откидываясь на стуле. Положил на спинку локоть, с нехорошим прищуром глядя в ровное лицо Таши, — быть может, ради приличия, представите свою подругу?

Таша улыбнулась ему, очень холодно, глядя на него именно так, как смотрела на Шеметова в банке и отрицательно повела головой, говоря этим совсем иное, нежели просто давая отказ.

— Жаль, — прицокнул языком Ров, со скепсисом глядя на нее, так же расслабленно откинувшуюся на немного отодвинутом от стола стуле. — Придется самому, — перевел взгляд на стоящего рядом со мной человека и произнес, — Вить, проводи девушку до автомобиля, тут не та атмосфера для знакомст…

Закончить он не успел, подавившись словом на выдохе, когда Таша молча и быстро подняла ногу, уперлась стопой в край столешницы и сильнейшим рывком толкнула от себя, врезав стол в Зиновьева, вместе со стулом прижимая того к стене.

— Руки от нее убрал, — под плеск чая и звон осколков на полу крайне спокойно порекомендовала Таша, глядя на застывшего Витю, только было тронувшего меня за отдернутый от него локоть, и через секунду она вновь посмотрела на прижатого к стене Зиновьева, сдавленно матерящегося, так как его локоть был стиснут между спинкой стула и стеной еще плотнее, чем он прижат к ней столешницей. Еще один сильнейший толчок ногой столешницы и Таша опустила ногу, вновь ровно усаживаясь на стуле и скрещивая предплечья на бедре.

Позади нас подала голос официантка и Витя, гневно глядя на не обращающую на него никакого внимания Ташу, не глядя показал официантке ксиву, а Ров, зло и сорвано дышащий, чуть склонившись к столу корпусом, зажав пострадавшую руку, глядя в глаза титанически спокойного первого секретаря, взявшего из емкости для приборов столовый нож, и вновь сложившую руки на бедре, выдавил:

— Я надеялся обойтись без подобного, Татьяна… Игоревна. — Метнул взгляд на Витю, тут же без церемоний вцепившегося в мое плечо и я покорно поднялась, уже собираясь провести коронный от моего Брюса Ли и взглядом умоляя Ташу не делать то, чего ради она, прохладно улыбнувшись, начала подниматься со стула, но я поняла, кому она звонила в такси и кто ей назвал адрес, до которого они доехать могли бы за максимально короткое время.

Обоняния коснулся запах парфюма кронпринца мгновением раньше того, как длинные тонкие пальцы стиснули горло Вити и Саня назидательно оповестил:

— С женщиной нужно обращаться так, как хотел бы, чтобы обращались с твоей дочерью, Бобер. — Стиснул его горло сильнее, оборвав ему дыхание и толкнул, заставив на шаг отступить назад, одновременно вставая передо мной так, чтобы полностью была за его спиной.

А я смотрела как Аркаша, приветливо улыбнувшись мне и забирая нож у садящейся на стул Таши, присаживается на край стола, вглядываясь в лицо Рва, сжавшего челюсть и исподлобья недобро глядящего на него.

— С женщиной? — прокашлявшись, улыбнулся Витя, со значением отложив свою ксиву на край стола и проводя рукой по покрасневшей шее. Глядя на Саню, стоящего перед ним, суицидально съехидничал, — не знал, что ты ими интересуешься.