Конкуренты

За последующий час Златка узнала, что девушка, так понравившаяся ей в Афинах, является профессиональной гетерой. Это Златку слегка покоробило, и она спросила Боброва, приподнявшись на локте:

— Неужели она любит кого-то только в силу своей профессии?

— Ну, ты, мать, даешь, — Бобров попытался даже развести руками, но левую оккупировала Златка и он развел правой. — Откуда я знаю. Может там такие страсти, что Шекспир отдыхает.

Златка, в силу начитанности была знакома и с Шекспиром и поэтому немного успокоилась.

Из Афин Тайс вместе с подругой направится в Спарту, а потом вместе с отрядом спартанских наемников отплывет в Египет, где проживвет до прихода туда Александра Македонского. Это случится в 332 году до новой эры.

Златка встрепенулась.

— А у нас сейчас какой год по этому исчислению?

— Ну, нам удалось локализовать вроде как 335годдо новой эры. Судя потому, что Фивы уже разгромлены, а персидская война еще не началась.

Златка что-то пробормотала про себя и успокоилась. Бобров выждал немного и решил продолжить.

Александр Македонский в Египте надолго не задержится: съездит в святилище Амона-Ра в ливийскую пустыню. Жрецы подсуетятся, провозгласив его сыном этого самого Амона, а знать тут же назначит фараоном на вакантное место. Потом он в дельте Нила заложит город имени себя и благополучно отвалит добивать Персию. А немного погодя за ним поедет и Тайс. Правда, перед этим она потеряет свою подругу и постоянного возлюбленного. Александр будет гонять по Персии Дария, а Тайс будет его догонять. И догонит вроде как в Вавилоне. И дальше будет уже при нем и при войске. Я не в курсе, какие у нее будут отношения с царем. Об этом говорят довольно мутно, и я не буду повторять все домыслы, потому что никто свечку не держал и точно ничего неизвестно. А сам царь на этот счет не распространялся. Но факты говорят о том, что Тайс явится вдохновительницей пожара Персеполиса. Как-то вот странно получается: приходит со стороны какая-то баба, пусть даже и красивая и говорит: «А давайте тут все спалим к соответствующей матери!». И все дружно кричат: «Правильное решение!». Так что, скорее всего, если рассуждать логически, что-то там было.

После Персеполиса следы Тайс теряются и всплывает она уже в Египте женой Птолемея I Сотера, который, будучи корешем Александра, станет после его смерти диадохом, то бишь, преемником и отхватит себе в собственность Египет. Официальной женой и царицей она не будет, а останется на ролях ППЖ то есть походно-полевой жены, и дети ее в количестве трех не будут наследовать своему отцу. Куда потом денется Тайс — сведения отсутствуют. Есть мнение, что она вернется в Аттику, где тамошние драматурги станут посвящать ей пьесы, а поэты, соответственно, поэмы. Но это уже чисто предположения.

Златка вздохнула и перевернулась на живот, подперев подбородок кулачком.

— Жалко, — сказала она. — Всю жизнь мотаться по свету, а в результате…

— Зато ей наверно будет интересно жить, — Бобров больше думал о том, что ему в бок уперлись Златкины соски и о том как загадочно мерцают в полумраке ее глаза.

— Да ну-у, какой это интерес, — протянула Златка. — Таскаться за каким-то Птолемеем. Да даже за самим царем. Кстати, царь-то хоть красивый?

— Я тебе завтра портрет покажу. Только ты напомни.

— Я-то напомню, — сказала Златка и добавила, по-хозяйски запуская руку под покрывало. — А что это у нас тут шевелится? Бобров, ну ты, право слово, какой-то ненасытный. Впрочем…

— Утопить их надо было и вся недолга, — мрачно заявил Серега. — Вон бросить к Вовану в трюм, а тот бы их где-нибудь за Лукуллом и сгрузил.

— Что, и лошадь тоже? — поинтересовался Петрович.

Серега только рукой махнул, мол, вам бы посмеяться.

Ситуация действительно складывалась неординарная. Один из побитых купцов оказался родственником стратега и пришел к Боброву не просто так, а по наводке. И этот Стефанос просто очень удачно подвернулся со своим притопленным судном и рабыней. По словам Агафона, подкрепленным Прошкиной агентурой, этот тип, который родственник стратега, затеял наезд на Бобровскую контору.

Причина наезда в принципе была ясна — контора приносила немалые деньги и иметь такие никто бы не отказался. Вся беда состояла в том, что доходность конторы целиком висела на имени Боброва. А имя было подкреплено флотом, какового ни у кого из граждан Херсонеса не было. И любой из поместья готов был поклясться, что и во всей обозримой Ойкумене не нашлось бы ничего похожего. Так что эта авантюра заранее была обречена на провал. Что толкнуло вполне себе уважаемого в своей среде купца на эту аферу, Бобров мог только предполагать.