Конкурент мой (СИ)

Я ещё раз, теперь уже со всей тщательностью оглядел помещение, в котором находился: спальня, выдержанная в серебристо-зелёных тонах, почему-то наводила на мысли о факультете Слизерин, а, вспомнив характер Ворона, я, несмотря на своё незавидное положение, усмехнулся: мой конкурент как никто другой подходил под требования «змей». Ох-хо-хо! А слизеринцы трепетно относятся к личной мести. Хмм, даже изобретательно, я бы сказал. Лишение магии, одежды и полная беспомощность – полный набор компонентов для психологического давления. Ах, нет! Кажется, я забыл пытку ожиданием и неизвестностью. Часы на стене показывали пятнадцать минут девятого. Я провалялся в отключке полтора часа. Многовато даже для сочетания «Петрификуса» и «Ступеффая». Вот что значит пара суток без нормального сна. Усилием воли подавив растущий подсознательный дискомфорт от невозможности передвигаться, я постарался поудобнее устроиться в постели. В конце концов, кровать мягкая, верёвки боли не причиняют, надо воспользоваться случаем и поспать, а то неизвестно, что ещё придёт в голову моему конкуренту, к моменту его возвращения нужно быть во всеоружии.

Походная жизнь приучила меня к неприхотливости: если надо было, я мог спать сидя, стоя и даже на ходу. Я загнал вглубь сознания буйное воображение, в красках расписывавшее, что можно сделать с привязанным к кровати обнажённым телом – в памяти с ходу всплыло вариантов пять, и припомнилось бы больше, но… Мне как-то раньше приходилось бывать не на месте привязанного, а всё больше того, кто привязывал. От подобных мыслей вернулся дискомфорт, и мне пришлось потратить некоторое время, чтобы успокоить воображение и хоть немного поспать.

К тому времени, как часы на стене пробили полдень, я сумел неплохо отдохнуть и проснулся готовым к грядущему противостоянию. Ворон, конечно, был мужиком жёстким, но это не значило, что я безнаказанно позволю ему записывать меня в свои подстилки. Тихие шаги и появившийся вместе с ними такой знакомый запах заставили меня мгновенно притвориться спящим, но… Ворон даже не соизволил подойти к месту моего заточения, проследовав ко второй двери в комнате, за которой явно скрывалась ванная. Издеваемся, значит?! Ну, ладно… Я не гордый, подожду, но кто-то точно после этого дождётся… Ох, дождётся! О! Вода перестала шуметь. Та-ак, пора изобразить безвольную жертву. Надежды на то, что он клюнет на такую уловку, конечно, мало, но… чем соплохвост не шутит, когда Хагрид спит.

Не прокатило… А жаль. Ла-адно, как говаривал Киплинговский Маугли: «У меня под языком припрятано достаточно колючек, чтобы продырявить их шкуры». «Силенцио» на меня пока ещё никто не накладывал. Сильная рука уверенно проникла в мою львиную гриву (в просторечии именуемую вороньим гнездом), и насмешливый хрипловатый голос произнёс:

- Синьор Джокер, я в восхищении. Какая хрупкость и беззащитность. Посмотрев на твоё лицедейство, можно даже поверить, что ты невинная жертва. Только вот этим меня не купишь. Кстати, как тебе такое положение?

Ах, он ещё и издевается, ну сейчас я ему выскажу всё, что…

Его рука властно развернула мою многострадальную голову, и я лицом к лицу столкнулся… с человеком, которого уже и не надеялся увидеть на этом свете:

- СНЕЙП???!!!

- ПОТТЕР???!!!

На секунду в моей душе полыхнула радость: он жив! Человек, которого я когда-то обвинял во всех смертных грехах и который, плюясь ядом и прямыми оскорблениями, тем не менее, продолжал раз за разом спасать мою жизнь. Он жив! Жив!!! С души словно камень свалился… А следом пришёл… гнев…

Ах, он жи-ив!!! Вот же гад ползучий!!! Я, значит, десять лет себя виновным в его гибели считал, даже невольно подражать ему начал, кретин! А он. Всё это время. Преспокойненько. Жил. В этом уютном убежище. А я-то, дурак, его своей совестью считал. Хотя… каков хозяин, такая и совесть. Ну, что ж, расставим все точки над «i». Мне ещё десять лет назад хотелось вытащить его из бронированного панциря и разглядеть, так сказать, поближе. Правда, тогда ни с какими эротическими фантазиями это связано не было. Если честно, я в то время ещё и сам не понимал, кто мне нравится – женщины или мужчины. А вот потом, когда Герми с Джорджем пошутили, что у меня все любовники – черноглазые брюнеты, я и начал задумываться кое о чём, а знакомый колдопсихолог помог. В плане расшифровки подсознательных желаний и нереализованных страстей. Шок был знатный. Но он давно прошёл. А Снейп, змей слизеринский, жив, значит, и мне, везучему идиоту, удалось-таки выцарапать его из панциря. И знаете, что? Мне понравилось!