Конец таежной банды

Заминировать болото было делом не простым, но Федор Лопухов с этим справился. Обычная смекалка плюс энтузиазм – и дело сделано. Провода от подрывной машинки он вывел на остров в укрытие между кустов можжевельника. В кустах установили пулемет, сняли мокроступы и стали ждать. Лишь после обеда один из охотников заметил, что кто-то вспугнул птиц недалеко от их укрытия. Потом они заметили красных. Было удивительно, что они вообще дошли до этого места. Федор решил, что пора, и стал раскручивать ручку подрывной машинки. Заряды взорвались почти одновременно, но не все. Два не сработало. Лопухов решил, что оборвалась цепь, и больше стараться не стал, а скомандовал пулеметчикам:

– Огонь!

По болоту стелился туман, и прицельность стрельбы хромала. Однако красные тоже не могли прицелиться, стреляли наугад. Решающим фактором оказалась паника. Наемники сходили с дороги и массово тонули. В них тоже стреляли. Шальная пуля оцарапала Федору висок, другая пробила гимнастерку на боку. Двое охотников получили смертельные ранения. Один в голову, другой в грудь. Еще двое, Султанко и Кучум, залегли, лишь Чухла, захваченный азартом, продолжал стрелять из пулемета, пока не кончились патроны.

Потом стало тихо.

– Все, они убиты? – шепотом спросил у него Кучум, расчесывая пальцами седую бороду. – Слышь, начальник, никого не видно.

– Подождем, – предложил Федор. Он не верил, что все так быстро закончилось. Потом они увидели красного, который полз к ним по болоту. Султанко и Кучум взяли винтовки на изготовку, но Лопухов их остановил: – Подпустите поближе, чтобы уж наверняка. Я не хочу тут до ночи возиться с недобитыми.

Они дождались, когда красный выползет на сушу, и всадили в него две пули.

– Готов, – прокомментировал Кучум.

– Вы не попали в голову, – возразил Лопухов, вглядываясь в туман, – вроде это последний. Пойду проверю.

– Я не промахнулся, – с обидой воскликнул Кучум.

– Я тоже не промахнулся, – проворчал Султанко, вылезая из укрытия вместе с Федором. Вслед за ними вышел и Чухла со своей винтовкой.

С оружием наготове они подошли к красному. Тот лежал скрючившись, лицом вниз, на правой руке. Султанко пинком ноги перевернул тело и тут же получил удар саблей в живот. Не останавливаясь, китаец отрубил руку Чухле и, продолжая круговое движение, почти отсек ногу Кучуму. Федор успел отпрянуть, и клинок прошел в сантиметре от его тела. А китаец был уже на ногах. Федор хотел выстрелить в него, но чуть не лишился руки. Его револьвер от удара саблей отлетел в сторону. Крутанувшись, Ли рассек Султанко грудную клетку. Следующим ударом снес голову оравшему во все горло Чухле и разрубил позвоночник Кучуму, попытавшемуся бежать. Мертвые охотники попадали на землю, обливаясь кровью. Ли с искаженным яростью лицом повернулся к Федору, ошеломленному такой быстротой. Выхватив нож, Федор сделал вид, что собирается напасть, а сам резко метнул клинок в грудь противника. Ли с жуткой кровавой улыбкой отбил его и шагнул вперед, готовясь нанести удар. Федор видел в его глазах смерть. Он понимал, что не успеет выхватить запасное оружие в кобуре за спиной, поэтому просто упал на спину и откатился в сторону, когда китаец ударил. Подхватив с земли толстую ветку, он закрылся ей от удара. Но это не помогло. Клинок легко рассек дерево и погрузился в его плечо, рассекая ключицу, ребра. Он остановился, завязнув концом в корнях, что были в земле под телом Федора. Из последних сил Лопухов ухватился за эфес сабли рукой и пинком отбросил китайца, затем выхватил из-за спины «маузер» и расстрелял в него всю оставшуюся обойму. Ли рухнул на землю. Федор уронил «маузер» и потерял сознание. В себя он уже не пришел. Слишком страшной была рана – разрублено легкое, куча крупных сосудов, мышцы и кости.

* * *

Они вышли на улицу. Солнце уже начало клониться к закату и ползло к вершинам вековых елей, чтобы укрыться за ними.

– Хорошо-то как, – вздохнул бледный Патрикей, оглядываясь и вдыхая прохладный воздух.

– Да, – согласилась Евдокия, пытаясь разглядеть наблюдательный пункт на скале. Оттуда как на ладони был виден близлежащий лес. Если бы эту высоту заняли красные, то крепости бы пришел конец. Солнечные лучи слепили глаза. Как Евдокия ни старалась, как ни закрывалась рукой, так ничего и не увидела.

– Я пойду, посмотрю, что там, – бросила она Патрикею, – а то вдруг они там уснули.

– Нет, там мужики надежные, – возразил Патрикей, – я сам схожу.

– Идем вместе, – сказала Евдокия с задумчивым видом. В душе у нее появилось предчувствие чего-то страшного.

На скалу было подняться непросто. Узкая тропинка проходила через тесное ущелье и поднималась наверх. Потом ущелья шли одно за другим, образуя нечто вроде каменного лабиринта. Другие ущелья вели к обрывам. Зазевавшийся мог легко слететь с кручи и свернуть себе шею. Они ходили этой дорогой много раз, поэтому легко нашли путь. За пять минут поднялись на скалу.

– Что думаешь насчет Власа? – спросила Евдокия спутника, поднимаясь по каменным ступеням, прорубленным в скале.