Конец пути

Маша сделала еще один глоток и вернула ему стакан.

– Глеб, ты не можешь это опубликовать.

– Да ну? – Он чуть прищурился. – И кто мне запретит?

– Я, – сказала Маша.

Он помолчал и негромко уточнил:

– И почему же?

– Потому что тебя убьют.

Корсак потерся щекой о Машино плечо.

– Совсем скоро им не понадобятся лабиринты и капища, – сказал он вдруг. – Они будут действовать проще и эффективнее. Ты что-нибудь слышала про эксперименты с «мемами»?

– Нет, а что это?

– Симуляторы реальности. Высокочастотные приборы, которые воздействуют на человеческий разум и преображают окружающий мир. Допустим, сейчас ты смотришь на меня и видишь Глеба Корсака. Но стоит тебе включить «мем», как вместо меня ты увидишь Брэда Питта или Леонардо Ди Каприо. Что называется, в натуральную величину. А вместо этой гостиной – янтарную комнату с позолоченной мебелью. Представь себе, какие откроются возможности. Ведь лабиринту совсем необязательно быть реальным.

Маша пожала острыми плечами:

– По-моему, все это просто фантастика.

– У фантастики есть одна неприятная особенность, – с мрачной усмешкой проговорил Глеб. – Время от времени она пытается стать явью, и иногда у нее это неплохо получается.

Он отпил глоток коктейля, облизнул губы и проговорил небрежным, презрительным голосом:

– Я вот все думаю: быть может, все они заслужили то, что получили?

– Прости, я не поняла. О ком ты говоришь?

– О тех, кто не вышел из «Умного дома». И о тех, чьи кости захоронены в подвале.

Маша изумленно уставилась на Глеба:

– Ты себя слышишь? Ты оправдываешь убийство людей?

Он пожал плечами и сказал:

– Они всего лишь получили по заслугам.

Глаза Маши сузились:

– Думаешь, ты меньше грешен, чем они?

– Нет, – сказал Глеб. – Но, видимо, мое время еще не пришло. И твое тоже. Но оно придет. Если вдуматься, то никто из нас не достоин Рая. Все мы идем одной дорогой, в конце которой нас ждет неминуемый кошмар. Отвертеться не удастся никому.

– Ты превратился в мизантропа? – насмешливо осведомилась Маша.

– Я всегда им был.

Она легким движением взлохматила Корсаку волосы и назидательно произнесла:

– Людей нельзя убивать, Глеб.

– Кто это сказал?

– Я. – Маша снова провела ладонью по его мягким каштановым волосам. – Тебе нужно навестить Лешку.

– Да.

Глеб поднял лицо и посмотрел на Машу снизу вверх.

– Как думаешь, у нас еще есть шанс? – спросил он вдруг.

– Что? – не поняла она. – О чем ты?

– Мы вроде неплохо жили вместе.

По лицу Маши пробежала тень. Она убрала руку и строго сказала:

– Глеб, ты выпил слишком много водки с тоником.

– Маш, я серьезно.

– Серьезно ты сможешь говорить только завтра. А сейчас тебе нужно поспать.

– Да… – Он вздохнул и посмотрел на пылающие поленья камина. – Наверное, ты права. Останешься со мной?

Маша поднялась с подлокотника.

– Мне пора, Глеб. До свидания!

– А если я спрошу завтра? – спросил он вместо прощания.

– Тогда и ответ ты получишь завтра. Позвони мне, когда протрезвеешь.

Маша повернулась и вышла из комнаты.

Когда в прихожей хлопнула дверь, Глеб поставил стакан на пол, наклонился к журнальному столику, пододвинул к себе ноутбук и щелкнул пальцем по кнопке «enter».

Экран осветился. На нем появилось письмо, которое Глеб написал перед самым приходом Маши, но не успел отправить. В окошке «получателя» числилось двадцать адресов. Пятнадцать из них принадлежали главным редакторам федеральных российских изданий.

Глеб пробежал глазами по тексту письма, глянул на пристегнутые файлы и усмехнулся. Он не без удовольствия представил себе, какая суматоха поднимется, когда результаты его журналистского расследования будут обнародованы.

Какие «сиятельные головы» полетят!

В ушах у него предостерегающе зазвучал голос одного из друзей-журналистов:

«Глеб, если ты обнародуешь эту информацию, ты фактически подпишешь себе смертный приговор. Прошу тебя, никому это не показывай. Говорю тебе как друг. Я не хочу плакать на твоих похоронах».

– Надеюсь, что не придется, – сказал Корсак, подвел курсор к кнопке «отправить» и клацнул клавишей.

«Письмо отправлено!» – высветилась надпись на экране монитора.

Корсак откинулся на спинку кресла и сладко потянулся. Завтра будет большой «бада-бум», и его голова вряд ли усидит на плечах. Но пока жизнь продолжается.

О, да, жизнь продолжается!

Он усмехнулся своим мыслям, опустил руку, нашарил на полу стакан и залпом допил коктейль. Еще минуту Глеб сидел в кресле, щуря глаза, как довольный кот, и наслаждаясь теплом и уютом. А потом поднялся и отправился на кухню – смешивать себе новый коктейль, который, несомненно, будет вкуснее предыдущего. Ведь иначе и быть не может.