Конец партии

— Конечно, я задам вопрос моим генералам, но ничего не могу обещать. Численность войск у нас более, чем достаточная.

— Мы можем выехать в Ставку для контроля и помощи в организации наступления, — проговорил генерал Нокс, демонстрируя холодное недовольство ответом Керенского.

— Да, конечно, примерно через неделю вас будут ждать. Вы очень меня обяжете, если поедете в Ставку.

— Хорошо, мы бы ещё хотели отправить своих представителей в Гельсингфорс.

— У вас там есть, насколько мне известно, капитан, который руководит отрядом английских подводных лодок. Разве его не будет достаточно?

— Нет!

— Ну, на нет и слова нет не будет. Хорошо, как вам угодно. Вы можете отправить своих официальных представителей, но там будет очень жарко, флоту предстоят морские сражения с немцами.

— Наши офицеры не боятся умереть за своё государство.

— Ммм. Я и не сомневался в доблести английских и французских офицеров. У вас ко мне нет больше вопросов?

— Вопросов нет.

— И предложений тоже?

— Вы отметаете все наши предложения.

— Не будем спорить, господа, мне было очень приятно вас видеть и слушать, но у меня много дел и поэтому…

— Да, нам пора, через неделю мы выезжаем в Ставку.

— Конечно, вас будут там ждать.

Посетители попрощались и ушли. Керенский почесал голову в задумчивости, вздрогнул от неожиданной трели телефона, ругнулся и снял трубку.

— Слушаю! Да, Евгений Константинович, да, пора уже нам решить многое. Есть информация? Хорошо, тогда завтра жду вас у себя. Не в правительстве? Хорошо, давайте в Смольном в восемь утра, жду вас.

На следующий день в восемь утра оба уже сидели в одном из кабинетов, находящихся внутри левого крыла Смольного.

— Господин министр, — Климович был краток, — ко мне только что поступила официальная информация от наших французских союзников, что в отношении вас немцами готовится покушение. Это помимо той информации, которой мы обладаем и без них.

— С чего бы это они решили нас предупредить?

Климович пожал плечами.

— А от англичан поступало что-то?

— Нет.

— Ясно, предпочтения разделились, немцы и британцы желают видеть меня мёртвым, а французы — живым, но при этом ручным. И я их понимаю. Ну, а наши еврейские друзья, что они думают?

— Мнения разделились. Официально они смирились, а неофициально — нет, и готовят группу смертников и смертниц для вашего уничтожения, рассматриваются все варианты, вплоть до отравления и убийства вас любовницей.

— Надо же, как всё сложно. Не останавливаются ни перед чем. Это проверенная информация?

— Да, доложил надёжный источник.

— Хорошо, но они хоть ищут для меня убийственно красивую женщину или как обычно, что-то страшно красивое, но для избранных одиноких мужчин?

Климович сначала опешил от подобного вопроса, потом невесело хохотнул.

— До сих пор поражаюсь вашему необычному чувству юмора. Не знаю, возможно, это было сказано сгоряча, и они не будут так изощряться.

— Ясно, жаль, — и Керенский с грустью подумал, что Ниночку Оболенскую он ещё долго не увидит. Слишком сильно сжалась вокруг него удавка чужой ненависти, и поделать с этим ничего было нельзя. Встречаться с ней сейчас — значит гарантированно её убить. Пойти на поводу у врагов он не сможет, а девочку было искренне жаль. Придется прятаться в своей раковине, то есть в Смольном.

— В общей сложности на вас собираются напасть несколько групп боевиков. Объявлена настоящая охота невиданных масштабов, куда там Александру II или Столыпину.

— Вы мне льстите, Евгений Константинович.

— Ничуть, но кто предупреждён, тот вооружён. Нам с вами не привыкать, я уже и сам редко куда-то хожу один, и спать ложусь с пистолетом под подушкой, и семью уже давно перевёз в Смольный.

— Да, мы все здесь арестанты, не только Николай Романов. Такое уж сейчас время.

Тут в дверь раздался стук, и после разрешающего оклика в проем просунулась голова Мишки.

— Вашбродь, чаю?!

— Неси.

— И тут ещё к вам люди, говорят из театра.

— Ммм, неси чай и зови людей.

Мишка быстро внёс два стакана чая, поставил их на стол, вышел и уже вернулся с людьми, двумя ложками и сахарницей. Поставив принесенное рядом с кружками, он удалился, удивлённо покосившись на странных господ, которые были весьма интересного вида.

— Прошу присаживаться, господа, — обратился к трем вошедшим Керенский. — Вы в курсе, для чего приглашены?

— Да, вы ищете себе двойников.

Керенский согласно кивнул.

— Точно так, моя жизнь постоянно подвергается опасности, поэтому и возникла это необходимость. Раз вы согласились искать их среди публики Петрограда и на его улицах, то должны понимать, что все сопряжено как с опасностью, так и с сохранением строжайшей тайны. В случае разглашения этой информации вас ждёт тюрьма. Это в лучшем случае, а в худшем — обычная смерть. Но и награда весьма высока — десять тысяч золотом за каждого найденного человека, похожего на меня.

— Мы в курсе и готовы идти на риск, — ответил самый пожилой из всех троих. — Но сколько вам нужно двойников?

— Не меньше двух, а лучше пусть будет трое. Вы, я так понимаю, и гримёры, и лица, ищущие типажных личностей.