Конец партии: Первая искра (СИ)

Цепкий взгляд женщины прошелся по мне с головы до ног.

- А вы ему кто?

На сей раз я встретила удар стоически.

- Родственница.

- Близкая?

- Не очень, - уклончиво ответила я, всеми силами пытаясь избежать неумолимо надвигающегося на меня допроса. - Так что с ним?

Женщина и парень обменялись уничтожающими взглядами. Но тетка, как старшая, из этого молчаливого спора вышла победителем, и, еще раз тряхнув головой, раздраженно сказала Ванечке:

- Сам объясняй. А у меня дела.

И уплыла, оставив нас вдвоем. Я не замедлила вцепиться в санитара - слава богу, с ним можно было не церемониться.

- Быстро говори, где он и что с ним!

- Да все с ним нормально, - сказал парень хмуро, и мне неожиданно захотелось совершить какое-нибудь безумство, например, броситься ему на шею и расцеловать в обе щеки. - Живой, здоровый, даже целый. Ни царапины.

Все было прекрасно в моей жизни, и универ, и эта ночь, и предвкушение выходных, и даже эта пропахшая хлоркой больничка. Все, кроме мрачного тона, с которым Ванечка произносил свои замечательные слова. Я вспомнила, что он говорил что-то про морг, и в душе зашевелились какие-то нехорошие подозрения.

- А что такое? - спросила я тем самым тоном, которым задаю подобные вопросы, одновременно включая в кармане диктофон.

- Да, блин, - парень озадаченно почесал затылок, - меня тут за психа держат, говорят, набухался, вот и привиделось…

Судя по тому, что от Ванечки весьма ощутимо пахло перегаром, в чем-то его коллеги были правы.

- А я, между прочим, пока ни на что не жалуюсь! - заявил парень с непонятным ожесточением. - Нас какая-то тетка вызвала, сказала, что его на полной скорости сбило! По асфальту размазало! Да у него, блин, были травмы, несовместимые с жизнью! Что я, не пойму, что ли? Да меня б отчислили сразу, если б я такое не понял! А он…

Я слушала и жалела, что у меня нет диктофона.

- А он, блин, встал и пошел! - заявил Ванечка почти обиженно. - Как будто все нормально! Ни перелома, ничего! Да я у него в машине ни одного целого ребра нащупать не мог!

На нас уже начали оборачиваться редкие посетители, и я поспешила попытаться свернуть беседу:

- Ну ладно уж, может, вам и впрямь показалось…

- Показалось! - хохотнул санитар. - Что мне могло показаться? Пробитая печень? Разорванные нахрен легкие? Показалось? Да, блин…

Я уже была готова высказать ему все, что я о нем думаю, но тут на сцене снова появилась женщина в белом халате - выплыла откуда-то из коридора и поманила меня пухлым пальцем:

- Это вы Наталья? Идите за мной.

В кабинете заведующей отделением, кем оказалась эта рыжая дама, меня усадили на шатающийся стул и долго пытались выбить из меня хоть что-нибудь. Кем он мне приходится, где его документы… но я, отойдя от первоначального шока, вновь почувствовала в себе способность врать, что и начала делать со всем возможным вдохновением. Поэтому ничего толкового она от меня так и не услышала - я, как заведенная, трындела одно и то же про родственника, приехавшего из другого города и умудрившегося в первый же день потерять паспорт. В конце концов, Матильда Васильевна капитулировала и заявила, что раз мой родственник чувствует себя нормально, то пусть пишет заявление об отказе от госпитализации и катится на все четыре стороны.

- Вот и круто, - обрадовалась я, протягивая руку будто бы за авторучкой и неуловимым движением опуская женщине в карман халата пару тысячных купюр. - Спасибо за труды…

На лице женщины мелькнуло будто бы смущенное, но от того не менее мерзкое выражение человека, привыкшего получать взятки.

- Ну что вы, что вы…

- И еще, - вспомнила я, - мне звонила какая-то женщина по имени Людмила, где она?

- Людочка? - всплеснула руками заведующая. - Да сейчас я ее позову! Подождете в холле, ладно?

Людмила, которой по телефону можно было дать никак не меньше пятидесяти, оказалась миловидной практиканткой лет шестнадцати, чем повергла меня в неистовый диссонанс. Со скромной улыбкой она протянула мне Павлов айфон - чудо, что он не разбился, разве что обзавелся парой царапин на корпусе.

- Мне чужого не надо, возьмите.

- Спасибо, - я хотела сначала дать ей денег, но наткнулась на простой, незамутненный взгляд и опустила купюру обратно на дно кармана. - Слушай, а он правда был при смерти?

Она задумалась на секунду, забавно подперев подбородок указательным пальцем.

- Ну… я точно не знаю, но мне говорили, его со всей дури сбило. Так что он у вас либо везучий очень, либо этот, как его, Супермен.

Ни под одну из категорий Павел решительно не попадал, но я решила не развивать эту тему. Девчонка вдруг хихикнула:

- А он странный. Сказал, что родился в тысяча семьсот каком-то году, представляете?

“Вот дебил”, - подумала я.

- Может, перепутал.

- Да, скорее всего, - безмятежно сказала Людочка. - Головой, может, ударился… вы бы его все-таки к врачу сводили…

“Ага”, - подумала я, раз за разом бросая нетерпеливый взгляд на двери отделения. - “Только, походу, сначала придется вести меня. И причем к психиатру”.