Конец одной пушки

— Это уж слишком. Чем больше запутываюсь… тем больше вы от меня требуете… Осточертело мне! А зачем все это?

Андреани ничего не мог понять. Комиссар — против американцев! И вот до чего довела его ненависть!

— Нет, это уж слишком! — продолжал Декуан. — Здание так близко… Могут пострадать люди…

Комиссар ничего не ответил.

— В конце концов, вы хватили через край! — сказала жена Декуана.

— Заткнись! — крикнул Декуан.

Комиссар молчал. Старики расслышали шелест бумаги. «Сердце-то как бьется! — подумал Андреани. — И оно тоже стареет, начинает давать осечку, останавливается…»

— Вы мне ее вернете? — спросил вдруг Декуан срывающимся голосом.

— Возможно… После…

— Это свинство! — сказала жена Декуана.

— Заткнись!

На этот раз на нее заорал комиссар.

— Если бы я знал, ни за что бы не подписал эту бумажку. Каких-нибудь два месяца… Лучше бы я отсидел!

— Заслужишь — я тебе ее верну… Ну, кто же? Отвечай!

— Жорж Дюпюи, — глухо, как бы против воли, сказал Декуан.

— Доска с гвоздями — его работа?

— Да.

— Он в партии?

— Нет.

— А кого-нибудь другого? Коммуниста.

— Не берусь… С ними дело не пройдет.

Жена Декуана засмеялась каким-то странным, пожалуй вызывающим смехом.

— Но в общем о Дюпюи можно сказать, что он почти коммунист… — продолжал Декуан. — Его отец в партии… Да и сын, говорят, заодно с ними…

— А когда мы его прижмем… удастся из него вытянуть, что… его подговорил Леруа?

— Анри?

— Да, Леруа.

— Вот мерзость! Какие подлости вы придумываете! Но вряд ли вам удастся у него этакое вытянуть!

— Тогда ты сам взорвешь вместе с Дюпюи… ты же не так давно тоже был в партии?..

— Пошли вы к чорту! Делайте со мной, что хотите, не соглашусь. Не могу больше.

— Обещаю отдать тебе документ.

— Так я вам и поверил! Обманете.

— На, получи задаток. Из собственного кармана даю…

— Значит, после этого… меня арестуют вместе с Жожо? А потом?

— Выпустят. Не бойся… Меня интересует Леруа. Если бы он хоть где-нибудь работал… для начала бы можно было уволить. Но с безработным что сделаешь?.. У него отнять нечего… А он-то всем и руководит… Организовал это переселение. А вчера… поднял всех на ноги на заводах… Да еще хватило наглости мутить рабочих на складе, под носом у американцев. Мы зацапали его велосипед, так он кого-то прислал заявить, что подаст жалобу, если не вернут. Я, конечно, велел отдать и сказал его посланцу: «Видите, мы можем договориться. В случае неприятностей заходите ко мне запросто… Служба-службой, но я не противник ваших убеждений». На прощанье он мне пожал руку… Несчастье, что их так много, а если бы с ними порознь… среди них есть такие дураки! Мы бы их скрутили… Ну как? Договорились? Завтра вечером… Так я рассчитываю на тебя, слышишь? Понял? Я тебе пришлю… все необходимое… ты знаешь, как пользоваться?

— Еще бы… научился в Сопротивлении… А дальше как будет? На этом все кончится? Да? Наверняка?

Комиссар вышел, даже не попрощавшись.

— Да, было Сопротивление, честная жизнь!.. — громко сказал Декуан. — Где оно, дорогое времечко! Много с тех пор воды утекло. Был я человеком, а теперь сволочью стал… Ты, небось, так про меня и думаешь?

— Неужели согласишься?

— Не знаю. Легко ли!.. А если отказаться?

— Куда уж тебе! Влип тогда, вот и не вылезешь!..

В ответ на упрек раздался звук пощечины, потом глухие удары. Повторилась всегдашняя история. Декуан бил жену, срывая на ней свою злобу, а может быть, и чувство стыда. Обычно дети начинали кричать, но на этот раз их не было слышно, хотя они, несомненно, проснулись, — должно быть, боялись даже плакать.

Все дальнейшее не интересовало стариков. К сожалению, крики были хорошо слышны. Андреани все не мог привыкнуть к таким сценам. Каждый раз ему хотелось заткнуть себе уши и убежать на край света. Как можно бить женщину, хотя бы и такую! С ума сойдешь от этих соседей! Была бы прежняя сила, кажется, на месте уложил бы мерзавца. Как можно истязать женщину, хотя бы и такую…

Стоя у перегородки, Андреани и Карлотта все время смотрели друг другу в глаза. Потом, выпрямившись, молча взялись за руки, не решаясь заговорить, а может быть, и не находя слов.

— Такие дела нельзя оставлять… — прошептал наконец Андреани.

Да, нельзя это оставлять. Хотя бы из чувства собственного достоинства… Они незнакомы с Анри, но достаточно знать Декуана, чтобы составилось совсем неплохое мнение об Анри. Если рабочие действительно не все одинаковы, то очень возможно, что именно этот Леруа из лучших. Но все же Андреани еще не решил, как ему поступить.

— Какой-то кошмар! — сказала Карлотта. — Сколько людей погибло бы! Все сгорело бы в один миг. Нельзя так оставить.