Конец Басмачества

Борьба с «Кокандской автономией» стала одной из первых страниц гражданской войны в Средней Азии. Именно здесь и выступили на сцену басмачи как активная сила среднеазиатской контрреволюции. «Кокандская автономия» призвала басмаческие отряды Иргаша. Этот бывший уголовник, собравший значительную банду (до 1500 человек) из деклассированных элементов, стал начальником милиции в Коканде. Один из руководителей «автономии», Мустафа Чокаев, признавал, что отряды Иргаша составляли военную опору кокандского «правительства».

В 1925 г. в Париже вышла в свет книга с кратким названием «Les basmachis» — «Басмачи». Ее автор, француз Ж. Кастанье, в 1918 г. находился в Туркестане в качестве археолога. Археологические изыскания, однако, не были главным в его деятельности. Поэтому в написанной им книге, посвященной отнюдь не археологии, содержится много сведений о туркестанской контрреволюции, в том числе и прежде всего о басмачах.

Кастанье без обиняков называет Иргаша «бандитом с большой дороги». «Кокандское автономное правительство, — пишет он, — опасаясь угрозы большевиков, начало переговоры с басмачами и пригласило их к себе на службу… Иргаш первым откликнулся на этот призыв: бандит с большой дороги, когда-то осужденный, собрал внушительную банду, организованную из профессиональных воров».

Позднее (в 1919 г.) атаман Дутов направил Иргашу торжественное послание. Главарь шайки головорезов именовался в нем «доблестным вождем славных ферганских джигитов». Дутов произвел Иргаша в сотники и призвал «Аллаха и великого пророка его Магомета» на помощь «верному охранителю интересов России в Фергане» [18].

Вслед за Иргашем к «автономии» потяпулись и другие басмаческие главари. Не менее колоритной фигурой, чем Иргаш, был Махкам-ходжа. Известный уголовник, осужденный в 1913 г. на 12 лет каторги за грабежи и убийства, он отличался изощренной жестокостью.

Шайки Махкама, Ахунджана и других, выполняя политическую функцию поддержки кокандского «правительства», одновременно грабили окрестные кишлаки. По мере обострения борьбы басмачи переходили к целенаправленному террору. В окрестностях Коканда они начали массовое истребление сторонников Советской власти.

В начале февраля 1918 г. «правительство» решило укрепить свои позиции. Для этого ему необходимо было захватить кокандскую крепость, телеграф и разгромить Совет рабочих и солдатских депутатов.

В ночь на 12 февраля силы «автономистов» — главным образом басмачи — двинулись к крепости. Однако красногвардейцы отбили атаку. Басмачи растеклись по городу. На улицах, в домах лилась кровь — все заподозренные в симпатиях к Советам беспощадно уничтожались. В числе зарезанных были женщины и дети.

Неоднократные попытки отрядов Иргаша захватить крепость наталкивались на непреклонную стойкость ее защитников во главе с председателем Кокандского Совета большевиком Е. А. Бабушкиным. На помощь кокандским красногвардейцам спешили отряды из Ташкента, Скобелева, Андижана.

Среди «автономистов» возникли разногласия. Верх взяли представители «Улемы» — самой реакционной националистической организации, стремившейся к восстановлению Кокандского ханства. «Улемисты» отстранили прежних лидеров «автономии» Чокаева и Чанышева. 18 февраля главой «правительства» был назначен не кто иной, как Иргаш. Басмач, головорез — глава «правительства»! Поистине действия контрреволюции вылились в трагикомический фарс.

Иргаш, объявивший себя заодно и «главнокомандующим» всеми войсками, попытался снова перейти в наступление, но опять неудачно. 20 февраля двинулись вперед красногвардейцы. В завязавшихся уличных боях участвовали отряды узбекской бедноты Ташкента. Басмаческое воинство не спасло антинародную «Кокандскую автономию». Иргаш был разбит наголову, его отряды рассеяны. Сам Иргаш с небольшой группой бежал. За ним последовали и другие курбаши.

Контрреволюционную роль, хотя и облеченную в весьма своеобразную форму, сыграли басмачи в Хивинском ханстве.

Задолго до революции здесь развернул широкую басмаческую деятельность крупный родо-племенной предводитель Джунайд Курбан Мамед, известный впоследствии под именем Джунаид-хана. Жестокий, алчный, коварный, честолюбивый, Джунайд со своим отрядом совершал разбойничьи набеги на соседние племена, грабил узбеков и каракалпаков. В 1911 г. он убил родного брата и присвоил его имущество.

Ему удалось объединить под своей властью несколько туркменских племен, создать весьма значительный по хивинским масштабам вооруженный отряд.

В 1915–1916 гг. Джунайд совершил несколько набегов на Хиву, стремясь захватить власть и одновременно грабя население. В ту пору хивинскому хану помогли русские войска. Джунайд потерпел поражение, ушел в каракумские пески, а затем откочевал в Иран.

После революции обстановка существенно изменилась. Контрреволюционные круги увидели в басмаче Джунайде подходящего союзника для борьбы с трудящимися, с победившей в Туркестане Советской властью. Активный белогвардеец полковник Зайцев, командовавший казачьими частями в Хиве, установил с ним контакты.