Конан-варвар. Неизвестные хроники

— Думаю, это — термиты.

— Это ещё что за …аная хрень такая, разрази её Хуршид?! — Бомаго выразил общее недоумение весьма просто, в привычных словах.

— Это, Бомаго, твари навроде муравьёв, но живущие несколько по другим законам. Во-первых, они строят свои дома — термитники! — из своей слюны и глины, а не из соломы и всего, чего попало, как делают муравьи. Во-вторых, наружу из такого дома выбираются только воины. Вот — эти самые. А те, что остаются внутри — куда мельче, не так основательно вооружены, и работают только для блага колонии: ну, там, кормят детей, чистят внутреннее пространство, даже ухаживают за плантациями.

— Чего?! Какими плантациями?! Эльдорн, что за ерунда?! — удивлённые возгласы послышались отовсюду. Эльдорн подождал, пока они стихнут, и неторопливо, явно осознавая своё превосходство в области знания жизни термитов, продолжил:

— Это — не ерунда. Термиты от муравьёв и отличаются в-основном тем, что способны обеспечить себя всей необходимой пищей сами. Без собирательства.

— Как это?!

— А очень просто. Они всё, что растёт — ну, там, растения: листья, трава, древесина! — пережёвывают в мелкую кашицу. И потом внизу, в пещерах под землёй — кормят этой кашицей… Грибы!

— Что?! Как?! Какие ещё грибы?! Что за бред?

Хмыкнул даже Конан:

— Эльдорн! Откуда ты всё это знаешь?

— От дяди. Он одно время работал первым помощником придворного лекаря Лармозии. А тамошнему принцу как раз прописали пить вытяжку из этих чёртовых термитов. А их, сами знаете, в окрестностях столицы Брундизии — шишь найдёшь! Вот и пришлось мне и дяде плыть за тридевять земель в Коринфию, выкапывать там один такой термитник со всеми потрохами и обитателями с трёхметровой глубины, засовывать в гигантский деревянный ящик, да везти в Лармозию целый месяц. Это мой дядя нашёл, — в голосе ветерана прорезалась неподдельная гордость, — чем и как кормить этих букашек: иначе попередохли бы они за милую душу, пока мы их везли…

— Ну и что? Помогла вытяжка из термитов наследнику?

— Ага, два раза… Этот идиот к тому времени успел поучаствовать во дворцовом перевороте. Заговорщики успеха не достигли, папочка умудрился попросту сбежать. Через запасной потайной ход — первый-то, о котором все знали, заговорщики перекрыли… А когда вернулся назад, с войском, «больного» придурка просто приказал вздёрнуть на перекладине над главными воротами крепости. В назидание, так сказать, остальным отпрыскам… Так что термиты ему уже не пригодились. И мы с дядей приготовили из них какое-то зелье… Не помню какое. Только зря. Дяде оно не помогло. Нет — не вылечиться, а отмазаться от участия в заговоре!

— Но Эльдорн. Сколько тебя помню — ты — член берегового братства. Когда ж ты успел побыть учеником лекаря и поучаствовать в походе за… Термитами? — Велтран задал вопрос, интересовавший и Конана, и явно большую часть остальной команды.

— А всё просто. — по тону Эльдорна нельзя было сказать, что старые воспоминания доставляют ему радость. Или хотя бы — ностальгию, — Мне тогда было всего шесть лет. Помнить-то я всё помню… А вот сделать что-либо, когда король в ярости велел казнить дядю, а заодно и всех моих родных и близких, не получилось. Да я и выжил-то… Только благодаря тому, что прибился к какому-то каравану, шедшему в Аквилонию. Потом, когда попробовал себя там — то на «работе» нищего, то в роли вора — вернулся назад, на побережье. В четырнадцать вступил в свой первый экипаж — ну, тот, на «Жемчужине Массантии».

Многие пираты закивали: этот корабль, как и его капитана, отважного, но уж очень любившего вино и порошок жёлтого лотоса, Фатхулло, многие помнили — хотя бы по рассказам выживших членов экипажа, или других пиратов. Везло им, конечно, не так, как команде Астига Безухого. Но свою долю от жирного пирога торговли Средиземноморья они тоже урвали. Пока не встретили в море две галеры всё того же короля Вездигдета. С сильно превосходящими силами противника: двумя когортами опытных и тренированных воинов.

Выжили с «Жемчужины Массантии» лишь те, кто смог спастись вплавь, и потом умудрился долго прятаться на лесистых и безлюдных островах: дело произошло возле архипелага Пауиттос.

— Да-а, похоже, не перестанешь ты удивлять нас, Эльдорн, — Конан подумал, что, сколько бы, действительно, он не жил, буквально сроднившись, с экипажем, а всегда найдётся в биографии его людей такое… О чём они никогда не расскажут. Потому что сами хотели бы позабыть… — Но как же — термиты? Как бы нам справиться с ними? Где у них слабые места?

— Слабые места у них, капитан, как и у всех насекомых: они боятся воды — вон, мы же видим! — и огня! А, ну ещё — дыма! В густом дыму, если пробудут в нём долго, они задыхаются и гибнут. А если окурить их чуть-чуть — становятся вялыми и безопасными: мы с дядей, чуть что — окуривали ящик с термитником из такой, знаешь, коптильни!