КОНАН. Карающий меч

Зароно тихо зарычал, сдвинув брови. Валенсо промолчал. Об этой бухточке ему ничего не было известно: он не прилагал особых усилий к изучению своих здешних владений. Отсутствие любопытства и постоянный страх перед пиктами удерживали его людей возле крепости. Что поделать, зингарцы по своей натуре не были ни исследователями, ни колонистами.

— Я бы с вами кое-чем обменялся,— сказал между тем Стром.

— Нечем нам с тобой обмениваться, кроме как ударами мечей,— проворчал Зароно.

— А вот я так не думаю,— напряженно усмехнулся Стром.— Ты уже сделал свой ход, убив и ограбив Галака, моего ближайшего помощника. До нынешнего утра я предполагал, что сокровище Траникоса прибрал к рукам Валенсо. Но, будь оно у кого-то из вас, вряд ли ты решил бы последовать за мной и убить моего помощника, чтобы завладеть картой…

— Картой?! — напрягся Зароно.

— Ага, святая невинность,— рассмеялся Стром, но в глазах горел гнев.— Я знаю — карта здесь! Пикты не носят сапог!

— Но…— в замешательстве начал было граф, однако замолк, потому что Зароно толкнул его локтем.

— Ладно,— сказал буканьер. — Если все-таки предположить, что карта у нас, что ты за нее предложишь такого, что нам может понадобиться?

— Для начала пустите меня в крепость,— сказал Стром,— Там и поговорим.

Он не стал обводить взглядом воинство на стене, но все всё поняли. И предводители, и их люди. У Строма имелся корабль. И этот корабль станет весомым доводом при любых переговорах. Или в сражении. Но корабль — кто бы им ни командовал — не сможет забрать всех. Кому-то выпадет судьба остаться здесь. Люди в крепости напряженно переваривали эту мысль.

— Пусть твои не двигаются с места,— предупредил Зароно, указывая и на шлюпку, и на корабль.

— Договорились. Только не воображай, будто схватишь меня и используешь как заложника! — угрюмо рассмеялся Стром.— Пусть Валенсо даст слово, что через час я выйду из крепости живым и здоровым, вне зависимости, придем мы к соглашению или нет!

— Обещаю,— ответил граф.

— Вот и отлично. Открывайте ворота, да и поговорим начистоту…

Створки приоткрылись и снова захлопнулись, трое главарей исчезли из виду, а простые бойцы остались наблюдать одни за другими — люди графа, буканьеры Зароно и пираты, отделенные от них широким пространством песка. А за полоской синей воды стоял карак, и вдоль его фальшборта шевелились головы в стальных шлемах…

Белиза и Тина сидели на широких ступенях лестницы, прямо над большим залом. Мужчины за столом — Валенсо, Гальбро, Зароно и Стром — не обращали на них внимания. А больше в зале никого не было.

Вот Стром отхлебнул вина и поставил пустой кубок на стол. Искренности, которой вроде бы дышала его открытая физиономия, противоречили огоньки жестокости и предательства, плясавшие в глазах. Однако речь пирата была довольно-таки откровенной.

— Все мы хотим заполучить сокровище, которое старик Траникос закопал где-то поблизости,— проговорил он без обиняков,— При этом у каждого из нас есть кое-что, что нужно другим. У Валенсо имеются работники, припасы и эта крепость, чтобы защищать нас от пиктов. У тебя, Зароно, моя карта. А у меня самого — корабль.

— Просветил бы ты меня, что ли,— сказал Зароно.— Если все эти годы карта была у тебя, что же ты раньше за добычей не приходил?

— А ее у меня не было,— ответил Стром.— Гаденыш Зингелито похитил ее, прирезав в темноте продавца. Но у него не имелось ни корабля, ни команды. Ему потребовалось больше года, чтобы все это заполучить. Но когда он отправился за кладом, пикты не дали ему как следует высадиться, а команда взбунтовалась и вынудила его плыть обратно в Зингару. Один из моряков стибрил у него карту, а потом продал ее мне.

— Так вот почему Зингелито узнал этот берег…— пробормотал Валенсо.

— Так это он привел тебя сюда, граф?.. Мне следовало бы догадаться! Где этот пес?

— Без сомнения, в аду, а то где же еще оказаться бывшему буканьеру? Пикты убили его как раз когда он, по всей видимости, искал в лесу клад…

— Туда и дорога,— с чувством кивнул Стром.— Собственно, я понятия не имею, как вы прознали, что мой помощник носил карту при себе… Я доверял ему, и люди ему доверяли даже больше, чем мне, поэтому я отдал карту ему на хранение. Но сегодня он отправился в глубь суши с несколькими людьми, отделился от них, и… Мы нашли его у берега зарубленным, а карта пропала. Ребята уже начали было подозревать меня, но я показал дуракам следы, оставленные убийцей, и они убедились, что мои ноги к ним не подходят. Ну а я знал, что никто из команды тоже не мог этого сделать: ничьи сапоги не оставляют таких отпечатков. Пикты же вовсе ходят босиком… Я и рассудил, что тут не обошлось без зингарца.

Что ж! Теперь карта у вас. Но не сам клад. Иначе пустили бы вы меня к себе в крепость?! Вы заперты здесь, в этих стенах, и не сможете предпринять вылазку за сокровищем, если я вам не позволю. Но даже если прошмыгнете мимо меня, без моего судна отсюда вам не уплыть.