Конан из Киммерии

Окружность стены была сравнительно невелика, но внутри ее помещалось поразительно много строений из того же зеленого камня. Это были трех- и четырехэтажные здания, и основном с плоскими крышами. Их архитектурный стиль был необычен и доведен до своеобразного совершенства. Улицы, подобно спицам колеса, сходились в центре, оставляя восьмиугольное огороженное пространство, где высоко вздымалось огромное сооружение, которое своими куполами и башнями доминировало над всем городом. Не было заметно никакого движения на улицах, никто не выглядывал из окон, хотя солнце уже поднялось. Здесь царила тишина, которая могла стоять только над мертвым опустевшим городом. Со стены вниз от того места, где стоял Конан, вели узкие каменные ступени; по ним киммериец и стал спускаться.

Дома так тесно жались к стене, что на полпути вниз по лестнице Конан обнаружил окно, находившееся всего на расстоянии вытянутой руки. Он задержался, чтобы заглянуть в него. Решеток на окне не было, и раздвинутые шелковые занавесы придерживались атласными шнурами. Копан заглянул в комнату, стены которой были затянуты темными бархатными гобеленами. Пол был покрыт толстыми коврами. Скамьи из полированного эбенового дерена и возвышение, устланное меховыми покрывалами, составляли обстановку помещения.

Конан собрался уже было продолжать свой спуск, когда услышал, как кто-то движется внизу по улице. До того как неизвестный мог завернуть за угол и обнаружить незваного гостя на лестнице, Конан перескочил отделявшее его от окна пространство и очутился в комнате с обнаженной саблей в руке. Мгновение он стоял не дыша, затем, так как ничего не произошло, стал пробираться по коврам к двери, расположенной в нише. И тут один из занавесов откинулся, и за ним обнаружился убранный подушками альков, из которого томно взирала на варвара стройная темноволосая девушка. Взгляд ее был затуманен.

Конан напряженно уставился на нее, ожидая, что она вот-вот поднимет крик. Но девушка только подавила зевок, прикрыв рот изящной ладонью, поднялась и небрежно откинулась на драпировку, которую она придерживала одной рукой.

Без сомнения, незнакомка принадлежала к белой расе, хотя кожа ее была очень темной. Прямые, подстриженные ровным каре волосы были черны как ночь. Единственное ее убранство составлял лоскут шелка, обернутый вокруг весьма соблазнительных бедер.

Она заговорила, но язык был незнаком Конану, и киммериец отрицательно покачал головой. Тогда она снова зевнула, потянулась всем своим гибким телом и, не проявляя ни страха, ни удивления, перешла на язык, который Конан понимал. Это был диалект юетши, и звучал он удивительно архаично.

— Ты ищешь кого-то? — спросила девушка так безразлично, как будто внезапное появление вооруженного незнакомца в ее покоях было самым обычным делом.

— Кто ты? — спросил Конан в ответ.

— Я — Юатели, — отвечала она апатично. — Должно быть, я поздно пировала прошедшей ночью, и поэтому сейчас меня одолевает сон. Кто ты?

— Я — Конан, гетман козаков, — отвечал киммериец, внимательно следя за девушкой, считая ее поведение притворством и ожидая, что она только и ждет момента, чтобы ускользнуть и поднять на ноги весь дом.

— Конан, — повторила она сонно. — Ты не дагон. Я полагаю, ты наемник. Много голов юетши ты срубил?

— Я не воюю с водяными крысами! — фыркнул он.

— Однако они совершенно ужасны, — пробормотала девушка. — Я помню об этом с тех пор, как они были нашими рабами. Они взбунтовались тогда, все сожгли и всех перебили. Только заклинания Косатраль Келя и позволили им приблизиться к стенам…

Она задумалась и смолкла, вперив в Конана недоуменный взгляд, в котором озадаченность боролась с сонливостью.

— Я забыла, — вновь невнятно проговорила девушка, — Они все же влезли на стены прошлой ночью. Были слышны крики, виднелся огонь, и люди тщетно звали Косатраля. — Она потрясла головой, словно пытаясь проснуться. — Но этого не могло быть, — пробормотала она, — потому что я жива, а я думала, что умерла. О! К демону все это!

Она пересекла комнату и, взяв Конана за руку, потащила его к помосту. Он уступил ей в замешательстве и смущении. Девушка улыбнулась ему, как сонный ребенок, ее длинные шелковые ресницы опустились, закрыв затуманенные меркнущие глаза. Она запустила пальцы в густые черные лохмы киммерийца, словно желая удостовериться в его реальности.

— Это был сон, — позевывая, сказала она. — Возможно, нее это мне приснилось. Мне кажется, я и сейчас сплю. Ну да все равно. Я не могу ничего вспомнить. Я забыла — чего-то я не могу понять, но чувствую, что меня еще больше одолевает сон, когда я пытаюсь думать. В любом случае это не имеет значения.

— Что ты имеешь в виду? — обеспокоенно спросил Конан, — Ты сказала, они перелезли через стены прошлой ночью? Кто?

— Юетши. По крайней мере, я так думала. Облако дыма скрыло все вокруг, но обнаженный, залитый кровью демон поймал меня за горло и всадил нож в грудь. О, ты не представляешь, как больно! Но это был сон, потому что, посмотри, здесь нет шрама.