Конан и Время жалящих стрел

Но вот, наконец, отстучали и затихли копыта лошадей, тьма поглотила хохот и возгласы, и Нумедидес остался наедине с бутылкой вина и спасительной тишиной. Лишь приглушенные шаги да далекая перебранка стражников нарушали ее – но то были шумы ночи, приглушенные, бессмысленные, и он расслабился понемногу, ощущая, как, точно вода в песок, уходит напряжение и боль, и возвращается способность мыслить здраво.

Ненависть, однако, не ушла никуда и осталась при нем, точно преданный пес, нетерпеливо рыча и показывая клыки. Усилием воли он усмирил ее.

Время крови еще придет!

Нумедидес пальцами потер ноющие виски. Валерий, подумалось ему вдруг. Интересно, почему его кузена не было с этими ублюдками? Где он, этот убийца, в какой черной дыре прячется сейчас, вынашивая свои гнусные замыслы? Тревога вдруг пронзила его ледяным клинком. Валерий – он готовит погибель им всем! Необходимо опередить его, остановить! И только он, Нумедидес, способен на это.

Он один понимает, насколько, на самом деле, опасен шамарский выкормыш. Остальные ослеплены, околдованы им… даже Вилер. Они не в состоянии осознать, что за угрозу несет им этот вестник черного востока, носитель кровавого хаоса, прислужник темных сил, алчущих человеческой крови! Он готовится повергнуть их в пучины мрака и отчаяния, уничтожить все живое, погасить свет вечный, сияющий в Валузии, – и только Нумедидесу под силу встать у него на пути. Один, подобно героям древности, он остановит дракона и очистит мир от скверны!

Он думал о том, как уничтожит Валерия. Все было готово для этого, – и ловушка приведена уже в действие. Еще несколько дней, и стальные зубья ее сомкнутся, отправив это дьявольское отродье в преисподнюю. Лишь тогда Нумедидес сможет вздохнуть спокойно.

Однако Валерий, он знал, был лишь главной – но отнюдь не единственной – преградой. Боги указали ему путь, ведущий к славе и могуществу… но тяжесть его казалась порой устрашающей. И при мысли о том, что ждало его впереди, сердце Нумедидеса сжималось испуганно.

Страх, однако же, не сковывал его, ибо в душе Нумедидеса не было сомнений в том, что боги на его стороне. Они были ему надежными союзниками, и он с благодарностью принимал их помощь, не слишком даже тревожась тем, что не в силах пока принести на их древние, забытые людьми алтари положенную жертву. Они подождут – пока не будет очищена земля и опрокинуты святилища лживого Митры, проклятого и ненавистного. Тогда его боги будут вознаграждены как подобает, – до тех же пор им надлежало действовать в тайне!

Поудобнее устроившись на мягком ложе и прикрыв глаза, Нумедидес принялся размышлять. План – подсказанный его божественными покровителями, – был безупречен, и от принца требовалось теперь лишь время от времени придавать ему легчайший толчок, чтобы приходили в движение огромные жернова. Он довольно вздохнул, вновь натягивая на себя покрывало, ибо становилось прохладно. Итак, решено. Валерию суждено оказаться первой жертвой. И расправа над наследником станет последним делом короля Вилера в сей юдоли скорби – а затем он и сам последует за племянником.

Нумедидес усмехнулся, предвкушая то, что предстоит ему завтра. Накануне он почти убедил короля, что суд над Валерием должен состояться как можно скорее, – якобы для того, чтобы пресечь на корню позорные слухи… которые усиленно разносили тем временем по столице собственные слуги принца. А таинственное убийство сына Тиберия лишь подлило масла в огонь. Разумеется, напрямую обвинить Валерия никто не решался, но Нумедидес видел, что намеки, брошенные им невзначай в разговоре то с одним, то с другим из придворных, подобно семенам, павшим на добрую почву, дали обильные всходы. Скоро во дворце не останется никого, кто еще верил бы в невиновность шамарца. Вилер, правда, еще колебался, – но принц не сомневался, что сумеет вырвать у него согласие. Нумедидес уверился в своей власти над правителем, когда убеждал дядю позволить ему, в обход указа, нанять собственный отряд воинов. Вилер согласился на удивление быстро, не имея силы противостоять напору племянника, и теперь, подумал принц с довольной усмешкой, ему незачем больше таиться. С завтрашнего дня Конан-киммериец и его наемники смогут занять при нем подобающее место. Тем более, что скоро им вновь найдется работа.

Да, король угасал на глаза. Воля его слабела с каждым часом, и сам он делался покорной глиной в руках Нумедидеса. И все это буквально за несколько дней! Но не только смерть Тиберия подкосила правителя.

Нет, ему в этом изрядно помогли.

Принц ласково погладил небольшую округлую коробочку, что таилась во внутреннем кармане его туники. Вырезанная из бивня элефанта – чудесного зверя далекой Вендии, – на крышке своей шкатулка эта несла изображение змея, и то был знак ее смертоносного содержимого.