Конан и Время жалящих стрел

С неведомым прежде наслаждением жрец принялся озираться по сторонам. Он и не знал прежде, какое это счастье – видеть!

Но каким образом удалось ему разрушить чары лесной ведьмы? Как освободился он от заклятья?

Жрец ничего не ведал о чарах Цернунноса, которой словно крепчайшими цепями был опутан принц Валерий; не мог знать он и о том, что когда Нумедидес приходил в башню, Бог-Олень, пользуясь послушным телом своей марионетки, обволок древней валузийской мощью все узилище.

Цернуннос ревностно оберегал своих пленников..

Теперь никакая сила не могла достичь принца, а внутри камеры всякая магия теряла власть.

Ничего этого Ораст не знал, но был достаточно сведущ в колдовстве, чтобы заподозрить неладное.

Лишь сейчас он услыхал в ночной тиши едва слышное дыхание другого человека и не поверил сперва своим ушам. Должно быть, это тьма играет с ним злые шутки… Откуда тут взяться кому-то еще? Кого могли бросить в одну темницу с цареубийцей?!

И все же он слышал дыхание. Тихое. Размеренное. Дыхание мирно спящего человека, не ведающего ночных страхов и кошмаров. Сперва Ораст не решался разбудить его, но нетерпение оказалось слишком велико.

Он не мог дожидаться утра!

– Проснитесь! Прошу вас, проснитесь! – позвал он негромко.

Незнакомец очнулся мгновенно и вскочил, напряженно вглядываясь во тьму.

Ораст понял, что сосед его, скорее всего, был воином. Только они привыкли всегда быть начеку. Но в слабом свете умирающей луны черт человека было не разглядеть. Жрецу лишь показалось, что тот довольно молод, худ и утомлен.

– Не бойтесь, – прошептал он, с трудом приподнимаясь на локтях, но тут же со стоном вновь рухнул на свою подстилку. – Я лишь хотел поговорить с вами…

– Нам не о чем говорить. Убийца! – последовал неожиданный ответ, и Ораст едва нашел в себе силы прошептать:

– Неправда! Я не убивал…

Из темноты донесся короткий смешок.

– А ты еще лжец, к тому же. Я своими глазами видел тебя, негодяй, когда ты вонзил кинжал в грудь короля!

Неизбывная боль звучала в голосе человека, и Ораст невольно поразился глубине его чувств. Неужто тот так любил Вилера?

– Простите, – прошептал он, сознавая, как нелепо это звучит, но в тот миг у него не было иных слов. – Я не хотел…

– Что?!

Человек забыл об осторожности. Он вскочил и в два прыжка очутился рядом с Орастом.

Схватив его за плечи, он принялся трясти жреца, и лишь когда тот застонал от боли, неохотно разжал пальцы.

– Подлый убийца! Я задушил бы тебя собственными руками… Гнусный негодяй!

– Отпустите меня, – только и мог прохрипеть жрец. – Вы ничего не знаете… Я не убивал!

Он знал, что ничего не теряет, сказав незнакомцу правду. Только бы тот поверил ему, иначе жрецу не дожить и до утра.

Торопливо, каждый миг опасаясь, что негодующий крик или удар не даст ему закончить, он начал говорить:

– Клянусь, я не хотел убивать короля! Я был околдован. Есть магия, способная лишить человека власти над собственным телом… и я стал ее жертвой. Кинжал был зачарован, теперь я понял это! Она наложила заклятье на кинжал. А когда поняла, что я не исполню того, что она хочет, сделала это сама – моими руками! Умоляю, поверьте! Я не хотел… Это она…

Незнакомец обмяк и сник.

– Значит, мне не померещилось. А я-то надеялся, что все это наваждение, и нет никакого колдовства, а есть лишь наемный убийца. Готовый за сотню золотых посягнуть на жизнь монарха. Боги, я никогда не слыхал о столь могущественной магии! Но если ты лжешь, и ты убил государя по собственной воле – ты заплатишь за это!

Ораст горько засмеялся.

Чем он еще может заплатить за содеянное? Только жизнью? Но судя по всему, он и так ее скоро лишится. Он и сам не слышал о подобной магии – прежде. А теперь сделался ее жертвой. Но как убедить в этом другого?

– И все же ты должен мне поверить! – воскликнул он, невольно переходя на «ты». – Ведь магия ведьмы ослепила меня и лишила речи…

– Однако сейчас ты способен и видеть, и говорить, к тому же весьма бойко, – возразил незнакомец. – Однако ты все время твердишь о какой-то ведьме… Кто же она?

А не придумал ли ты ее только что? Как и всю эту сказку, годную лишь пугать детишек вечерами?

Ораст задрожал крупной дрожью. Все это время он не мог заставить себя произнести имя колдуньи. И сейчас лишь с огромным трудом выдавил:

– Эта ведьма – Марна. Амилийская колдунья.

– Что-о?! Повтори, что ты сказал!

Он был не готов к подобной реакции. Незнакомец, забыв обо всем, вновь принялся трясти его за плечи.

– Повтори, слышишь! Как ты назвал ее?

– Марна! – произнес жрец отчетливо. – Ее имя – Марна! Ведьма с кожаной маской вместо лица. Это она заколдовала меня и заставила убить короля.

В каземате повисло молчание.

Держи язык за зубами, напомнил себе Ораст. Однажды ты уже рассказал о Скрижали Изгоев кому не следовало – и к чему это привело! Нет! О тайных своих стремлениях он не скажет ни слова.

Но теперь незнакомец, похоже, наконец поверил ему.

Неуверенным шепотом он произнес:

– Марна с маской вместо лица. Возможно ли такое? Неужто это она? Она хотела убить короля – и все это время я… – Он осекся, не договорив, и замолчал, по-видимому, погрузившись в раздумья.