Конан и день льва (CB)

Наступал самый ответственный этап всей задуманной операции. Как только Аривальдо взялся за ручку двери зала, чтобы отворить ее, Дагобер внушил капитану, что тот должен направиться прямо к королю и, выхватив из ножен меч, поразить его, нанеся удар в голову или сердце, а затем, при необходимости, добить. Сознание Аривальдо не могло сопротивляться могучей воле чародея и он выполнил все, что ему было велено, но на беду возле трона стоял Туландра Ту, разговаривавший о чем-то с королем. Едва колдун заметил странное выражение лица Аривальдо и обнаженный меч в его руке, он сразу все понял и взмахнул посохом. Лезвие меча в руке капитана обвисло плетью, но он все же попытался нанести ею удар королю. Туландра Ту выкрикнул короткое заклинание, пригвоздившее капитана к месту, а в руке Нумедидеса сверкнул меч, выхваченный из-за трона и Дагобер, поняв, что его план не сработал, отпустил сознание капитана. Он уже не видел, как Аривальдо стоял перед королем, тупо разглядывая то, что осталось в его руке от меча. Он совершенно не понимал, как здесь оказался и почему Нумедидес занес над ним меч. Королевский меч уже готов был опуститься ему на голову, но в это время колдун выкрикнул:

— Король остановись! Он не виноват, это все штучки Дагобера!

Извергнув несколько ужасных проклятий, Нумедидес отшвырнул свой меч в сторону и они вместе с Туландрой Ту стали расспрашивать капитана, видел ли он кого-то поблизости от дворцовых ворот. Капитан клялся, что никого поблизости не видел, просто с момента, когда вскочил в седло, ничего не помнит. Колдун приказал вызвать часовых, стоявших у ворот, но те тоже клятвенно утверждали, что меньше, чем в двухстах шагах от дворца никого не видели. Велев всем вместе с капитаном удалиться и продолжать нести службу, Туландра Ту задумчиво произнес:

— Этот проклятый Дагобер создает проблемы. Он, конечно же, стоял у ворот дворца неподалеку от Аривальдо, шагах в двадцати, но был невидимым, а может, просто отвел гвардейцам глаза.

Лицо Нумедидеса приобрело пунцовый оттенок, Туландра Ту понял, что король начинает впадать в бешенство и быстро добавил:

— Придется растянуть все магическое поле на подступы ко дворцу. Но это потребует дополнительных усилий.

— Так почему ты не сделал этого раньше? — рявкнул побагровевший король. — Ведь меня едва не убил капитан Черных Драконов, самый доверенный человек! От кого мне ждать следующего покушения? Может быть от какой-то наложницы, которая проткнет мне спящему спицей ухо?

Туландра Ту попытался успокоить разъяренного Нумедидеса.

— Следующего покушения не будет! — твердо сказал он. — Дагобер понял, что мы предпримем дополнительные меры безопасности и сейчас заляжет на дно. Но мы не дадим ему покоя. Ясно, что в Тарантии у него никого из близких людей нет. Значит, он прячется где-то в тавернах или других злачных местах, вероятнее всего, в Портовом районе.

— Ну, и что с того? — перебил его король. — Ты говоришь глупости! Он отведет глаза любому стражнику или станет невидимым! А в лицо его никто не видел? Кого же стражники станут искать?

— Это так, — согласился колдун, — но все же есть, по меньшей мере, один человек, который видел Дагобера и знает его в лицо. Я, с твоего разрешения, немедленно отправлю в Амбер придворного художника и своего человека, который разыщет того старика, с которым беседовал Дагобер на пожарище своего родового замка. Художник с его слов нарисует портрет Дагобера. Мы снимем копии и раздадим всем стражникам в Тарантии. Он не может все время оставаться невидимым, кто-то его да видел, хотя бы тот же хозяин таверны, в которой он остановился. Или посетители таверны.

— Так он все равно удерет! — сказал король уже более спокойным тоном.

— Пусть удерет, — пожал плечами Туланбра Ту, — но, если он поймет, что его обложили как волка, то покинет Тарантию, а нам это и нужно. За пределами Тарантии он нам не страшен.

Нумедидес подумал, что Туландра Ту прав, главное избавиться от проклятого чародея, а, что делать дальше, видно будет. Но тут же ему на ум пришла новая мысль и он сказал:

— А, если Дагобер присоединится к мятежникам?

Колдун покачал головой.

— Конан разбит на Леодегарийской равнине и сейчас думает не о мятеже, а о спасении собственной задницы, ведь за его головой Ульрик выслал графа Туны. Троцеро закрылся у себя в Терроне и носа оттуда не высунет. С учетом этого, зачем они Дагоберу? А убедившись, что к тебе ему не подобраться, он возможно и вовсе удалится из Аквилонии в те же Гимелейские горы, откуда к нам явился.

— Возможно, а, возможно, ты просто заговариваешь мне зубы, — грозно сказал Нумедидес. — Если что-то пойдет не так, Туландра, берегись моего гнева! Ты уже и так столько времени водишь меня за нос, обещал сделать бессмертным, а где обещанное? Пять сотен юных девственниц принес ты в жертву, мне уже надоело принимать ванны из их крови, а где результат?

— Это не такое простое дело, — с достоинством выпрямился колдун, — я работаю над манускриптами, которым свыше пяти тысяч лет. Не все заклинания удается правильно прочитать.