Конан и дар Митры

Тот, даже не пытаясь парировать выпад (ибо собственный его меч был обнажен едва ли наполовину), скосил глаза и замер, с восхищением разглядывая блестящий прямой клинок, необыкновенно длинный и слишком тонкий для тяжелого рыцарского меча. Сияя полированными гранями и радуя глаз превосходной заточкой, этот меч производил совсем иное впечатление, чем клинки аквилонских и немедийских рыцарей - изящество и воздушная легкость вместо внушительной тяжеловесности. Однако он не был похож на шпагу, совсем нет; и синеглазый великан понимал, что таким оружием можно не только рассечь противнику горло, но и пробить кольчугу.

Эта обоюдоострая и сверкающая полоса была для него словно бы живой, и, очарованный волшебным блеском стали, темноволосый воин потянулся к ней навстречу, как будто собираясь погладить холодный металл. Пальцы его нависли над клинком - там, где отточенная кромка лезвия переходила в острие.

- Эй, осторожнее!

Путник в белом плаще поспешно отдернул меч, увел странным образом одушевленное оружие подальше от раскрытой ладони темноволосого.

- Осторожнее, - повторил он, - а не то эта штука может и укусить.

Звук чужого голоса заставил великана очнуться; он выпрямился, тряхнул головой и скрестил на груди могучие руки. Его синие глаза уставились в лицо стоявшего перед ним человека, но теперь холод в них стал постепенно таять.

- Кром! Как же ты ухитряешься с такой быстротой вытаскивать меч? Он же длинней тебя самого, приятель!

- Ааа... Тебе тоже интересно... - Путник в белом плаще рассеянно махнул рукой. - Знаешь, у меня там сверху в ножнах есть щелка... вот поэтому... Клянусь рогами Нергала! Вложить его обратно куда труднее! Натужно пыхтя, он провел правой рукой у себя за спиной, и меч с лязгом встал на место. - Кстати, как тебя зовут? - На его губах вновь заиграла улыбка. Лук и колчан вместе с тяжелым мешком полетели в траву, а их хозяин, удовлетворенно вздохнув, опустился на мягкую моховую подушку рядом с черноволосым путником.

- Конан, - ударив себя кулаком в грудь, гордо произнес великан. Конан из Киммерии! И хотя ты здорово обращаешься со своей острой игрушкой, меня ты нисколько не напугал!

- С чего бы? Кто станет меня бояться? - Человек в белом наигранно передернул плечами и снова ухмыльнулся. - Я всего лишь богобоязненный поклонник великого Митры, светлого и милостивого... одинокий пилигрим, бредущий в...

- Ну, хватит чушь-то болтать! - назвавшийся Конаном высокий юноша раздосадованно тряхнул головой, и теплый степной ветер тут же взъерошил его черную гриву. - По этой дороге, приятель, не бродят богобоязненные пилигримы! Или трактирщик в Батрее забыл предупредить тебя? Может, его куриные мозги совсем заплыли жиром, и он посоветовал тебе не тот путь, а ты взял да и послушался этого недоумка? - Тут великан выдержал недолгую паузу, а затем, положив руку на плечо соседа, заявил: - Ну, коли ты уселся без разрешения под моим деревом, да еще и предложил знакомиться, то почему бы и тебе не назвать свое имя?

- Слишком много вопросов сразу, - пришелец невозмутимо расстегнул пряжку на кожаной перевязи. - Выбери какой-нибудь один, будь добр.

- Ну хорошо, приятель! Ответь мне сначала, как тебя зовут! - Конан нетерпеливо пнул древесный корень, зарывшийся в землю под самыми его ногами.

- Как меня зовут, как меня зовут... - словно силясь вспомнить, забормотал парень в белом. - Нет, не так... и не то... и это не годится... Погоди-ка! - Он внезапно щелкнул пальцами. - Пожалуй, ты можешь звать меня Маленьким Братом... Лайтлбро, как говорят у нас в Бритунии, ага?

- Ага, - судя по физиономии Конана, ему было абсолютно все равно, как называть попутчика.

- Ну и прекрасно! А теперь, я думаю, нам не помешает перекусить! - с энтузиазмом заявил Лайтлбро, довольно потер руки и принялся выгружать из своего мешка всевозможную снедь.

Конан путешествовал из Коринфии в Туран. Собственно говоря, Коринфия, куда его занесло после службы в отряде немедийских конных лучников, являлся самой начальной точкой его маршрута, а Туран - самой дальней; там он хотел поступить в гвардию Илдиза Туранского (по слухам, грозного, но щедрого владыки) и добиваться военной карьеры. Однако до Аграпура, Илдизовой столицы, оставался еще не день и не два пути, так что ближайшей целью молодого киммерийца был сейчас Хоршемиш, величайший из городов Кофа.