Комната шепотов

Кроме того, он проводил время с остальными семью обитателями дома, так, чтобы эти встречи казались случайными и были недолгими. Гипотеза о наблюдении подразумевала, что любое его слово могло быть услышано, и Харли, усевшись на унитазе своего ватерклозета, взял фломастер и сделал на ладонях две надписи. На левой руке сообщалось: «ПОБЕГ 8:00. БИБЛИОТЕКА. БЕЗ ОБУВИ». На правой было продолжение: «ОНИ СЛЕДЯТ ЗА ОБУВЬЮ. МОРГНИ ТРИ РАЗА, ЕСЛИ ДА». Все семеро моргнули. Это означало, что даже хрупкий Джимми Коул все понял и будет на месте в восемь часов.

Прежде Харли всегда совершал побеги после полуночи, когда сотрудники по большей части уже спали. Если они весь день наблюдали за ним, то, возможно, предполагали, что он предпримет попытку позднее, по уже отработанной схеме, только на этот раз выберется через ворота пристани. Харли назначил побег на восемь часов: почти все сотрудники будут в главной столовой, а они, узники, смогут передвигаться по дому, меньше рискуя быть замеченными.

Пригласив с собой остальных семерых, он ставил предприятие под угрозу. Теперь, когда он знал про обувь, легче было бежать в одиночку. Но все прежние планы подразумевали хождение пешком, и, с учетом всех опасностей, брать с собой остальных было бессмысленно. Сейчас имелся в виду побег без обуви, и идти вместе было уже не так опасно.

К тому же Харли не мог оставить их в этом месте. Остальные ребята, как и он, разрушались изнутри, только быстрее.

И еще он надеялся, что если ему удастся покинуть город и добраться до полиции, им будет труднее отмахнуться от восьмерых, чем от одного. Восьмерых полиции придется выслушать, придется поверить им. Непременно придется.

10

Джейн прошла по торговым рядам, где продавали сувениры, футболки, художественное стекло, выпечку, потом через жилой квартал вернулась на главную улицу. Она смотрела вокруг, сама не понимая, что ищет, сопоставляла свои наблюдения, желая понять, что это за городок и какое отношение он имеет к обнесенному высокой стеной участку в нескольких милях отсюда.

Ее заинтриговало то, как мастерски выстроены идеально выглядящие дома, поразила царящая вокруг чистота. Удивляли стройные ряды изящных деревьев, и малое количество детей на улице, и полное отсутствие собак.

Становилось все холоднее, а масса туч делалась все более темной, и светочувствительные элементы, управляющие тысячами крохотных белых низковольтных лампочек, развешанных на деревьях, осветили улицу праздничным сиянием за два часа до наступления сумерек. Было ясно, почему местные называют его Городом-где-всегда-Рождество.

Джейн, стоя на тротуаре, посмотрела в южном и северном направлении. Ослепительный город, как ей казалось, не содержал в себе ничего рождественского. Вспоминался скорее вибрирующий и сверкающий Лас-Вегас, где неон был призван покрыть гламурным блеском пагубную склонность человека к игре и разорению. Именно так и выглядела эта попытка создать праздничную атмосферу: несмотря на внешнее благополучие, Доменная Печь имела темную ауру, которую Джейн хорошо чувствовала, хотя и не могла объяснить, в чем дело.

Ланч она пропустила, и теперь, ровно в 4:15, пришла в итальянский ресторан, где ее проводили к одной из пустых выгородок с высокими стенками. Ряды красно-бело-зеленых флагов, свисающих с высокого потолка. Стенные росписи с изображением римских памятников. Скатерти в красно-белую клетку. Свечи в красных стеклянных подсвечниках – как в церкви. Здесь старательно воспроизводились все интерьерные стереотипы, но при этом заведение казалось чистым, а в воздухе витал аромат, от которого текли слюнки.

На нагрудном платке в кармане фирменной блузочки официантки было вышито ее имя – Фрейя. Хорошенькая девушка двадцати с небольшим лет. Лицо цвета кофе с молоком в коричневых веснушках. Среди ее предков были, вероятно, ирландцы и африканцы. С лица девушки не сходила улыбка, вела она себя любезно и доброжелательно, как и другие жители городка. Джейн заказала бокал хорошего кьянти, а когда Фрейя вернулась с вином, решила слегка поболтать, пока не пришло время ужина и не нахлынули посетители.

– Хороший у вас городок, – сказала Джейн.

– Как на почтовой открытке, правда?

– Точно. Давно здесь живете?

– С самого рождения. И всегда буду жить здесь. Как и все местные.

– Всегда? Ух ты! Всегда – это надолго.

– Ну, здесь хорошо круглый год, дни бегут так быстро, что не замечаешь.

– А если кто-нибудь захочет переехать сюда? Как по-вашему, стоит?

– Конечно! Это вы подумываете о переезде?

– Мой босс. Он приезжал сюда в прошлом году. Думает, что поселится здесь, если я найду для него жилье. Он работает из дома и может жить где угодно.

– А где он сейчас? – спросила Фрейя.

– В Майами.

– В Майами ведь очень хорошо, да? Пальмы, пляжи.

– Комары, убийственная влажность, летающие тараканы, – сказала Джейн.

– Шутите?

– Да, слегка. Но беда в том, что я не вижу здесь подходящих домов. Я имею в виду, для такого человека, как он. Видимо, тут есть незастроенные участки, которые продаются.

Фрейя отрицательно покачала головой: