Комната шепотов

– Сейчас мы думаем, что он попытался инсценировать самоубийство, направив свой «S600» в реку. Наша фирма осторожно намекнет на вероятность того, что он похитил у нас несколько миллионов.

– Похитил у вас несколько миллионов?

Вудбайн с задушевной улыбкой говорит, взмахивая рукой:

– Господи, да нет, конечно. Наш финансовый контроль не допустил бы этого. Но у Рэндала и в самом деле был счет на Большом Каймане, и он думал, что никто об этом не знает. Счет на имя Ормонда Хеймдала, с текущим балансом в двадцать миллионов. Станет известно, что в ближайший понедельник, через три дня после его исчезновения, восемнадцать миллионов из двадцати были переведены в еще менее прозрачную банковскую юрисдикцию в другом уголке планеты. Вам предоставят все подробности для вашей истории.

Лоренс Ханнафин знает, что Картер Вудбайн – лицо влиятельное, а его, Ханнафина, роль сводится к тому, чтобы выполнять предписания, словно Вудбайн – оракул, предсказывающий будущее, которое Парки высекли в камне. И все же Ханнафин не может удержаться от вопроса:

– Почему бы не сказать правду и не повесить все на эту чертовку Джейн Хок? Ведь она же виновата в его смерти.

Вудбайн улыбается так, как не улыбается никто другой, – словно терпеливый взрослый, отвечающий на вопрос глуповатого и наивного ребенка:

– Мисс Хок долго сопутствовала удача, но ее время истекает. Мы не воспринимаем ее всерьез. А пока что мы не хотим, чтобы ее имя хоть как-то ассоциировалось с нашей фирмой. Мы не хотим, чтобы люди стали задаваться вопросом, почему неконтролируемый агент ФБР, представляющий угрозу для национальной безопасности, похищает одного из партнеров фирмы «Вудбайн, Кравиц, Ларкин и Бенедетто».

– Она пытала его?

Вудбайн пожимает плечами:

– Мы можем только догадываться.

Ханнафин вдруг осознает, что он глуповат и наивен: только теперь ему пришло в голову, что он, именно он, мог навести эту суку Хок на Рэндала. Вудбайн удостаивает его еще одной улыбкой, которую Ханнафин не в состоянии истолковать, хотя от нее кровь стынет в жилах.

– Как только вы решите, что я должен написать, я тут же возьмусь за дело. Готовый продукт вас порадует.

– Не сомневаюсь, – соглашается Вудбайн. – У нас есть ваши телефоны. Ждите звонка.

– Непременно, – обещает Ханнафин. – Буду ждать.

Вудбайн любезно провожает его к лифту и отправляет в гараж, где Ханнафин припарковался на месте с пометкой «КЛИЕНТ». Он немного удивлен (но в то же время успокоен) тем, что его никто не поджидает. Раньше он собирался пообедать где-нибудь, но теперь едет прямо домой, где будет ждать. На кухне он готовит себе виски со льдом и несет стакан в кабинет. Кубики льда позвякивают о стенки, виски чуть не выплескивается через край, но ему удается не расплескать ни капли.

Он садится за стол и делает большой глоток, а когда ставит стакан, все же расплескивает немного виски, потому что внезапно замечает шесть фотографий в серебряных рамочках: он и Сакура. Через несколько месяцев после ее смерти – достаточный промежуток времени – он взял все эти чертовы снимки счастливой парочки и сунул в сервант в гостиной.

Он вскакивает и спешит в гостиную. Здесь тоже есть фотографии, расставленные в продуманном порядке – на приставных столиках, на каминной полке.

Его пистолет лежит в спальне, в прикроватной тумбочке. Он бегом поднимается по лестнице. Останавливается. Замирает. Смотрит вверх.

Он едва не выкрикивает ее имя. Джейн Хок?

Но не делает этого, боясь, что она ответит.

29

Зайдя в библиотеку неподалеку от дома Лоренса Ханнафина, Джейн отправилась в выгородку с компьютерами и постаралась проверить то, что рассказывал Ларкин о городке Доменная Печь в штате Кентукки.

Первоклассный отель «Доменная Печь» принадлежал частной корпорации «Терра фирма энтерпрайзес», которая владела шестью гостиницами, настоящими жемчужинами. «Терра фирма» принадлежала компании «Апойдеа траст», зарегистрированной на Большом Каймане – в налоговой гавани. Общая стоимость пяти американских компаний, о которых было известно, что они принадлежат «Апойдеа траст», составляла два миллиарда долларов. Директором ее был англичанин по имени Дерек Леннокс-Хейвуд.

Люди, в достаточной степени заинтересованные в том, чтобы задумываться над такими вещами, считали, что «Апойдеа» – одна из нескольких трастовых компаний, которые управляли инвестициями Дэвида Джеймса Майкла. Хотя провести очевидную связь между ним и «Апойдеа» было невозможно, существовали совместные фотографии Д. Д. и Леннокса-Хейвуда на благотворительных мероприятиях в Нью-Йорке.

Дом, который, по словам Ларкина, являлся тайным убежищем Д. Д., стоял на участке в пять акров у озера Доменная Печь, близ пятизвездочного отеля, и принадлежал обществу с ограниченной ответственностью «Апикулус», которым владела корпорация, зарегистрированная в Лихтенштейне, – о последней Джейн не смогла найти никаких сведений.

Ее вдруг осенило, и она набрала слово «apoidea» – так называлось семейство перепончатокрылых насекомых, в которое входили медовые пчелы и шмели. А apiculus был маленьким заостренным кончиком, например, листа… или жала пчелы.