Комната шепотов

С учетом обстоятельств Джоли Тиллмен не ждала, что четверг станет лучшим днем в ее жизни. Но он вышел совсем уж плохим, и даже не в том смысле, как она могла себе представить.

Прежде чем остановиться в отеле, мать прокатила их по жилым кварталам Лейк-Фореста с изящными особняками, стоявшими среди массивных древних дубов, рассказав о том, как они с папой подолгу гуляли здесь в то далекое лето: свет был хрустальным, а тени бархатными, в воздухе парили ослепительные фениксы, которые сгорали в пламени, но тут же возрождались в полете, на полянах резвились единороги, падающие звезды оказывались гроздьями алмазов, которые можно было подбирать прямо с тротуара. По крайней мере, так это воспринимала Джоли – общий тон рассказа, если не его подробности.

Но поскольку чуть раньше зловещего вида человек с татуированной змейкой вместе с его напарником, явно еще более отвратительным типом, приехали следом за ними в Рокфорд и ошивались вокруг «доджа» тетушки Тэнди, в котором спустя три года после смерти дядюшки Кэлвина все еще сохранялся вербеновый запах его одеколона, поскольку отец скрестил мечи с преступниками-психопатами, каким-то образом связанными с огненной гибелью сорока шести человек в отеле «Веблен», поскольку вся семья спасалась бегством от этих самых преступников, ностальгические воспоминания матери казались не только неуместными, но и бесконечно странными.

Все это заставило Джоли сделать три вывода. Во-первых, ее мать и отец были влюблены с первой встречи и испытывали друг к другу бешеную страсть во время недельного пребывания в Лейк-Форесте. Во-вторых, яма, в которой оказались все они, глубже и темнее, чем это явствовало из предыдущих слов матери. В-третьих, ее мать всегда блестяще справлялась с кризисными ситуациями, но в этот раз границы ее возможностей обозначились четко, и она стала утешаться воспоминаниями, говоря себе, что если в прошлом были дни лучше этих, то они могут настать и в будущем.

Мама, как заправский гид, рассказала, что въехать в Лейк-Форест, штат Иллинойс, можно всего по двум-трем дорогам. Здесь люди живут в достатке, здесь есть великолепные особняки на огромных участках и общественные леса, за которыми отлично ухаживают, а летом устраивают соревнования по конному поло.

Единственный отель в Лейк-Форесте носил название «Оленья тропа». В нем мама и папа останавливались в ту волшебную неделю, когда стаи голубей в небесах выстраивались в слово «ЛЮБОВЬ», а вода превращалась в вино, стоило лишь поднести стакан к губам. В гостинице, построенной в 1929 году, были прекрасно отделанные общие помещения. Вероятно, в ресторане подавали вкуснейшие блюда. По словам матери, номера были несколько тесными и старомодными, а кроме того, слишком дорогими для беглецов с их ограниченным запасом наличности. Однако сейчас, во внесезонье, отель стоял полупустым, а о безупречности персонала чуть ли не ходили легенды. И папа хотел, чтобы они остановились именно здесь.

В 4:30 дня коридорный проводил их в два соседних номера: один – для Джоли и Твайлы, другой – для матери. Папа обещал позвонить в пять часов, после чего они отправятся обедать, прикидываясь беззаботными, как Мэри Поппинс. Дверь, соединяющая два номера, была заперта, но все же Твайла затащила Джоли в тесную ванную, закрыла дверь и только потом сказала:

– Что за чертовщина? Она звонит не мне, а Шерри, моей соседке по комнате, по телефону Шерри объясняет мне, что завтра утром, то есть уже сегодня, я первым делом должна добраться до Чикаго, а перед этим забронировать номер в отеле с телефона Шерри… да, и убедиться, что на пути в аэропорт за мной никто не следит. Что это за хренотень?

– Твай, ты удивительно выражаешься для того, кто больше ориентируется на образы, чем на слова. Колледж расширяет твой кругозор.

– Прекрати вешать лапшу на уши. Выкладывай, что тебе известно.

– Вот какая ты теперь утонченная? Вешать друг другу лапшу на уши – это же так здорово. – Джоли говорила искренне. Ее сестре лучше давались образы, чем слова, но и с последними Твайла тоже управлялась неплохо. – Твай, это важная часть наших отношений.

Лицо Твайлы сделалось мрачным.

– Выкладывай. Что. Тебе. Известно.

– Ладно, ладно. Но я знаю немногим больше тебя. Только то, что случилось вчера в Рокфорде. Мама…

Из сумочки Твайлы, стоявшей на столике рядом с раковиной, донесся приглушенный рингтон смартфона. Джоли сказала:

– Мама против разговоров по телефону. Мы используем только анонимные.

Твайла вытащила смартфон из сумочки, посмотрела на номер и сказала:

– Я должна ответить. Это мой парень.

– У тебя есть бойфренд? Ты никогда не говорила.

– Вали, проваливай, шевели ногами, – приказала Твайла, открыв дверь, затем вытолкала сестру в спальню и захлопнула дверь.

Джоли услышала, как она говорит:

– Привет. – Молчание. – Хорошо. – Снова молчание. – Мы в Лейк-Форесте, это место называется «Оленья тропа».

Потом Твайла, вероятно, повернулась спиной к двери и понизила голос. Разобрать можно было только отдельные слова. Разговор длился недолго, и, когда Твайла открыла дверь ванной, Джоли спросила: