Комбриг

А на следующий день Северов познакомился с маршалом Буденным, тот направлялся в Москву на совещание. Его ПС-84 сопровождало звено ЛаГГ-3, а немцы то ли пронюхали, кто летит, то ли просто посчитали, что на борту важная персона, но навалились двумя звеньями, да еще две пары охотников подходили с разных сторон. Благодаря наведению с «Пегматита» эскадрилья Кострова успела вовремя, а пара Северов – Железнов приняла охотников. Олег и Владлен сбили по «Мессеру», оставшиеся два ушли. Из двух звеньев нападавшие потеряли пару и три были повреждены, но и транспортник был вынужден сесть на аэродроме 15-го полка.

Северов, выбравшийся из кабины своего истребителя, с удивлением обнаружил Семена Михайловича, распекавшего подполковника с голубыми авиационными петлицами.

– Ты мне что говорил? Все тихо, немцы нос высунуть боятся! Слетали, яти мать, в Ставку! Надо было ночью лететь, как хотели, так нет! Удалец, воздушный молодец! Чуть всех не угробил!

– Так я же как лучше хотел, – бормотал подполковник. – Тут лета всего час, а дальше уже совсем безопасно.

– На кой хер мы тогда напрямую поперлись? Взяли бы восточнее, и все! Чего оправдываться теперь, в следующий раз головой думай, а не тем, чем в седло садятся!

Маршал махнул рукой и что-то тихо сказал одному из сопровождавших его командиров, майору-кавалеристу. Тот козырнул и быстро пошел по направлению к штабу, а Северов шагнул к маршалу и представился. Буденный кивнул головой:

– Спасибо, вовремя подоспели.

Потом оглядел Олега и поинтересовался:

– А полком давно командуешь? Постарше званием не нашлось никого?

– Так получилось, товарищ маршал. Когда назначали, не нашлось, а когда пополнили, менять не стали. А командую недавно, второй месяц.

Тут вернулся майор и доложил, что в Москву сообщено и что транспортник командованием Южного фронта выделен, так что скоро можно будет продолжить путь. Через полтора часа Семен Михайлович улетел, а Северов получил сообщение, что послезавтра за ним и Железновым с Новоселовым придет самолет, который отвезет их в родной полк.

А утром 1 октября на аэродроме приземлился знакомый «Хадсон», из которого вылез Каменев. Когда все пообнимались, он сообщил, что прилетел забрать их отсюда, ссылка кончилась.

Личный состав еще не успел построиться, когда прилетел Вершинин. Константин Андреевич тепло попрощался с гвардейцами, поблагодарил за службу.

– Жаль, что улетаешь! У меня полком бы командовал!

– Спасибо за доверие, товарищ генерал! Я лучше к себе домой, там мои ребята, с которыми я с первого дня войны. И не только.

Вершинин пожал на прощание руку, и Олега обступили теперь уже бывшие подчиненные, генерал объявил Кострову капитана и назначил командиром полка. Женя грустно покачал головой:

– Жаль, что вы улетаете. И спасибо вам за все. Владлен меня тоже многому научил.

– Будь жив, Женя!

Передал дела Даниле, взял у взволнованного Пампушкина документы, еще раз помахал всем рукой и полез в «Хадсон».

Глава 7

Сказать, что встреча в родном полку была радостной, ничего не сказать. Тискали так, что более слабого просто придушили бы («хорошо, что я попался, другого бы убили давно»). Вечером душевно посидели за вечерним чаем, народ выпил по чуть-чуть. Активность вражеской авиации сошла почти на нет, изредка беспокоили эксперты-охотники, но с 7-м гвардейским связываться боялись. Полк неторопливо и методично приводил в порядок матчасть, людям просто предоставили заслуженный отдых в виде не очень напряженной работы. За чаем Олег и Владлен рассказали про бои на юге, народ поделился своими впечатлениями. Договорились обсудить все серьезно днем, на свежую голову. Немцы на месте тоже не стояли, пытались противодействовать и придумывать контрмеры на наш отечественный лом. Надо было все спокойно обмозговать.

Валера встретил хозяина воплями, терся об ноги, залез на руки и мурлыкал, как танковый дизель. Он совсем отъелся и стал солидным молодым котом каких-то катастрофических (катастрофических) размеров. Таких огромных котов Олегу видеть еще не приходилось, не иначе его мамаша сблудила со снежным барсом. При этом он был привязан к хозяину, как собака. И был все так же разговорчив – мурчал, мяукал, попискивал, издавал квакающие звуки и даже что-то похожее на хмыканье. Тональность менялась от тонкого писка до баса, сделавшего бы честь небольших размеров льву.

Настя улетела по заданию в штаб фронта, должна была вернуться только завтра, так что встреча откладывалась. Олегу хотелось подарить девушке что-нибудь необычное. Перед отлетом он увидел в соседней станице на огороде прекрасные георгины. Хозяйка, школьная учительница биологии, сама сделала ему шикарный букет. Теперь он стоял в ведре с водой у Олега в комнате.

Когда летчица посадила свой У-2, то сразу направилась в штаб, чтобы сдать привезенные документы. Два солдата тащили за ней ящики с какими-то запчастями или приборами. Вскоре девушка вышла из штаба и стала оглядываться, видимо, узнала о возвращении Северова. Заметив его, она бросилась было к нему, но потом перешла на шаг, словно стесняясь своего порыва. Олег пошел ей навстречу.