Комарра

– Этот агрегат был дефектным. Если бы комаррцам удалось его запустить, обратная гравитационная волна из п-в-туннеля разнесла бы станцию, как перед этим отражатель. И меня приводит в содрогание возможный счет за ущерб. И подумать только, что Иллиан жаловался на мои затраты на оборудование, когда я был опером…

– Вы хотите сказать… Эта штука не работала? Я сделала все это зря?

Катриона резко остановилась, плечи ее затряслись.

– То есть как это зря? Мне попадались имперские генералы, которым за всю их карьеру удавалось сделать куда меньше. По-моему, вы заслужили как минимум медаль. Только вот проблема в том, что вся эта история будет глубоко засекречена. Им придется придумывать новый уровень секретности, чтобы зарыть ее там. А затем засекретить и это.

Губы Катрионы дрогнули не очень весело.

– И что бы я делала с такой бесполезной вещью, как медаль?

Майлз со смущением подумал о содержимом одного ящика в особняке Форкосиганов.

– Повесили бы в рамочку? Использовали как пресс-папье? Стирали с нее пыль?

– Всю жизнь об этом мечтала. Чтобы было больше хаоса.

Майлз ухмыльнулся. Катриона наконец улыбнулась в ответ, явно начиная приходить в себя, но при этом не ломаясь. Вздохнув, она двинулась дальше, и Майлз пошел с ней рядом. Она встретилась с противником, воспользовалась шансом сделать дело и три часа висела в преддверии ада. И у нее еще хватает энергии держаться на ногах и ворчать. Чопорная, ха!

Ага, па, я хочу вот эту!

Майлз остановился у двери в медпункт. Госпожа Фортиц исчезла внутри, окруженная стайкой медиков, как дама в паланкине. Катриона задержалась.

– Я вынужден вас покинуть на некоторое время, надо проверить, как там мои пленники. О вас позаботятся.

– Пленники? – выгнула она бровь. – Ах да! Как вы отделались от комаррцев?

Майлз жестко улыбнулся.

– Убедил.

Она уставилась на него, уголок ее красивого рта пополз вверх. Нижняя губа у нее была рассечена. Майлзу хотелось поцеловать ее, чтобы вылечить. Пока нет. Выбирай время, мальчик. Всему свое время.

– Вы можете быть очень убедительным.

– Надеюсь. – Он вздохнул поглубже. – Я блефовал, заверив, что не выпущу их, что бы они с вами ни делали. Только вот я вовсе не блефовал. Мы не могли их отпустить.

Вот. В предательстве признался. Майлз стиснул руки.

Она недоверчиво смотрела на него. Сердце Майлза ушло в пятки.

– Конечно же, нет!

– Э-э-э… Что?

– Вы что, не знаете, что они собирались сделать с Барраяром? – требовательно спросила она. – Это же спектакль ужасов! Просто жуткий! А они этого даже не понимали! Даже пытались объяснить мне, что свертывание п-в-туннеля никому не причинит вреда! Чудовищные идиоты!

– Вообще-то я тоже так думаю.

– Неужели вы не рискнули бы жизнью, чтобы их остановить?

– Да, но я ведь рисковал не своей жизнью, а вашей.

– Но я ведь фор, – просто ответила Катриона.

Сердце Майлза ожило, радостно затрепетав, и он улыбнулся.

– Истинный фор, миледи, – выдохнул Майлз.

Подошла женщина-медик, беспокойно позвав:

– Госпожа Форсуассон?

Майлз хмыкнул на ее покровительственный тон, попрощался с Катрионой и отбыл. К тому времени, когда он свернул за угол, он уже бодро подпрыгивал.

Глава 21

Персонал станционного медпункта настоял на том, чтобы из предосторожности продержать у себя обеих фор-леди до следующего дня. Несмотря на усталость, Катриона все же сходила за своим чемоданом в так и не понадобившийся гостиничный номер, куда ее проводил очень юный бдительный эсбэшник, называющий ее «мэм» в каждой фразе и твердо намеренный нести ее багаж.

На комме гостиничного номера ее поджидало единственное срочное послание от лорда Форкосигана с приказом немедленно вместе с тетей убираться со станции, высказанное таким настойчиво убедительным тоном, что она чуть было не поторопилась его исполнять, несмотря на явную запоздалость данного распоряжения. Одни указания, отметила она. И никаких объяснений. Вне всякого сомнения, он когда-то был военным командиром. Контраст между сдержанным, решительным лордом и чуть ли не детской радостью молодого человека, поклонившегося ей в дверях шлюза, смутил Катриону. Так какой же из них настоящий лорд Форкосиган? Несмотря на его якобы откровенные выступления, этот человек неуловим, как вода. Вода в пустыне. Эта мысль неожиданно пришла ей на ум, и Катриона потрясла головой, чтобы ее прогнать.

Вернувшись в медпункт, она немного посидела с тетей, поджидая профессора. Дядя Фортиц прибыл через час. Он выглядел непривычно подавленным и выдохшимся, когда присел на край кровати и обнял жену. Та обняла его в ответ, и по щекам ее впервые за все это время потекли слезы.

– Не смей меня так пугать, женщина! – с деланной суровостью заявил он. – Позволяет себя похитить, дурит комаррских террористов, оставляя Имперскую безопасность без работы… Твой безвременный уход полностью нарушил бы мои эгоистические планы сыграть в ящик первым, чтобы ты меня догоняла. Так что уж будь любезна этого не делать!

Госпожа Фортиц слабо засмеялась.

– Я постараюсь, милый!