Комариный вопрос

Отвечаем: наезд или столкновение.

На газетной полосе выглядит это примерно так:

«В условиях скользкой дороги водитель автомашины ГАЗ-51… произвел столкновение…»

«Водитель автомобиля ЗИЛ-130 с полуприцепом, груженным железобетонными плитами, произвел наезд…»

Однообразно несколько, зато звучит куда весомее и торжественнее, чем заметка об инциденте с Д. Кулдаровым.

Транспортное средство далеко обогнало лошадь, которая ничего не умела «производить».. Газетчики тоже с тех времен шагнули вперед: они научились производить наезд на читателя газетным штампом.

«ИНТЕРЕСНО, ЧТО С НИМ ЕХАЛА ДЕВУШКА»

У работников ГАИ так уж заведено: остановив нарушителя, они имеют дело только с ним, полностью игнорируя пассажиров. Пассажиры, как пешки, сидят в машине, и госавтоинсректор даже не порывается поговорить с ними о погоде, а тем более узнать их фамилии и место работы. Далека ГАИ и от мысли составлять на пассажиров протоколы, ибо они не крутили баранку, а следовательно, ничего не нарушали.

Но послушайте, что произошло в поселке Степино. Там живет девушка Наташа С. Фамилии ее мы не называем, поскольку она уже достаточно ославлена. У этой девушки был знакомый Коля Ручкин. А у Коли Ручкина был мотоцикл. И однажды этот знакомый предложил подвезти ее на своей «Яве». И она легкомысленно согласилась, не предполагая, что отныне ее репутация висит на волоске. И вот печальный результат: Коля Ручкин проехал на красный свет — и его остановил инспектор ГАИ. Инспектор проезжал на «Волге» и, между прочим, тоже вез пассажира. По фамилии Боков. И пока инспектор разбирался с нарушителем, этот пассажир заинтересовался пассажиркой «Явы» Наташей С. Причем заинтересовался он ею не в частном порядке, а как официальный представитель районной газеты «Призыв». У него было такое задание — провести рейд совместно с ГАИ. И выявить нарушителей. И он их выявил. Но выявить одних нарушителей ему показалось недостаточно. Для оживления материала хотелось ему еще кого-нибудь выявить.

И тут ему бросилась в глаза Наташа С. Она соседствовала с нарушителем, и уже в одном этом виделось нечто вызывающее, порочное. Скажи мне, кто за рулем, и я скажу тебе, кто ты.

Выявив Наташу С., Боков оживил ею свой репортаж «Совместно с ГАИ».

«И интересно то, — писал Боков, — что с ним вместе (с мотоциклистом то есть) ехала молодая девушка, продавец магазина (указывается название магазина) Наташа С. (фамилия, разумеется, дается полностью), которая утверждала — «первый раз с ним села…»

Любознательный человек Боков! Все ему интересно. Все его возмущает в Наташе С. Ему непонятно, как могла молодая девушка, да еще продавец магазина, ехать на одном мотоцикле с нарушителем правил уличного движения.

Да оно и верно: молодые продавщицы должны ездить только с примерными мотоциклистами.

ГОЛУБЫЕ ПЕТЛИЧКИ

Семейные реликвии

Отец погиб в Сталинграде, когда мне было три года. Все, что осталось от него, хранилось в небольшом чемоданчике под кроватью. Когда я подрос, меня заинтересовало содержимое чемоданчика, и я время от времени извлекал его из-под кровати. Отца я знал только по фотографиям и, разглядывая отцовские вещи, пытался понять, какой он был. Вещей от отца осталось мало: черная рубаха-косоворотка, наушники, словарь активного минимума по немецкому языку, записная книжка, которую отец незадолго до гибели прислал как подарок к моему дню рождения. Рубаху я частенько примерял на себя, но так и не смог дорасти до ее размера: отец был солидным мужчиной. Наушники до сих пор исправно служат нашей семье, исправнее, кстати сказать, чем их модернового вида собрат, появившийся в доме лет тридцать спустя. В словаре отец подчеркнул два слова «munter» — «бодрый» и «lustig» — «веселый», из чего я делал заключение, что отец был человеком неунывающим и оптимистичным. Записная книжка с алфавитом ничего, особенного собой не представляла, но сколько раз я ни брал ее в руки, а так и не решился использовать книжку по назначению — записывать в ней адреса и телефоны. Она и сейчас лежит передо мной девственно чистая, обернутая в кусочек газеты, очевидно матерью, сорок лет назад. Все, что напечатано на этом пожелтевшем обрывке газеты, я знаю наизусть. В сводке Совинформбюро от 5 ноября 1942 года говорится о тяжелых боях в Сталинграде, о том, как десять советских саперов остановили две роты немецкой пехоты. При этом один из красноармейцев, раненный в правое плечо, зубами снимал предохранительные кольца с гранат и бросал их левой рукой.

На другой стороне листка — письмо защитников города Сталину. В нем рассказывается о подвигах наших солдат, об одном сержанте, который уничтожил пять танков, а шестой остановил, бросившись под его гусеницы с гранатой. В письме сталинградцы клянутся: «До последней капли крови, до последнего дыхания, до последнего удара сердца будем отстаивать Сталинград и не допустим врага к Волге!»