Командор Жуть'ен

Вот же гадство, мне еще и позу придётся принимать недвусмысленную.

— Запомни, ты меня не интересуешь, у меня есть ревнивые жёны.

Барбус лихо скинул с себя комбез и став на четвереньки начал медленное превращение.

Разум решил спрятаться от страха, пришлось его выгонять из тёмных закоулков. Сейчас шла война за лидерство, лично я не собиралась допускать, чтобы меня лишили имперского гражданства. И так в подвешенном состоянии находилась.

«Мариса, ты меня лишила спокойного, счастливого будущего, гори в аду», — проскочила мысль.

И на меня нахлынула дикая, всепоглощающая боль.

— Вот так, молодец! — послышался в голове голос Барбуса. — Умничка девочка, если хочешь повыть, вой. Это помогает.

А выть действительно хотелось, с надрывом во всю глотку. По прошлому, настоящему и неизвестному будущему. По одиночеству. Ведь в обличии волка это особенно сильно ощущалось. Мой зверь скучал по Ену и Марку, по любимым моим оборотням.

Глава 23. Примирение

Лада

Я начала задыхаться, настолько сильными оказались эмоции. Хотелось всё крушить, зверь во мне бесновался. Ему нужны были жертвы.

— Тише, девочка, тише, — услышала я в голове голос Барбуса, — ты справишься, дыши. Своих врагов ты знаешь в лицо. Запоминай чувства своего зверя, чтобы всегда понимала, чего он хочет, — он прошёлся до стены и обратно. — А теперь вспомни тех, кого любишь. Кто тебе дорог. Это поможет вернуться обратно.

Вспомнила, но легче не стало. Похоже, я морально истощилась. Меня била крупная дрожь. Эмоции зашкаливали и я, скуля, заплакала. Почему же так больно? Каждая мышца болела, душа выла, и я вместе с ней. Барбус вынес из трюма меня на руках, сама идти не могла. Дара, подскочив к нему, накрыла моё дрожащее тело одеялом.

— Дара, готовь снадобье, у неё началась волчья лихорадка. Тяжёлая будет ночка. За девочкой организуй уход. Взрослым приобретать волчью сущность сложно.

Ночь действительно была тяжёлой. Сёстры сменяли друг друга у моей постели, поили меня горькими отварами. А мне было то жарко, то холодно. Старалась крепко сжимать зубы, чтобы не стучали и не бились друг о друга. Где же Ен и Марк? Они нужны мне, как воздух и прохладная вода.

— Пить, — простонала я. И мне опять подсунули горький отвар.

Всё было как в тумане, слышала отрывки фраз, то проваливаясь в сон, то опять из него выплывая. Я тонула, и в отчаяньи цеплялась за образы братьев. Зверь немного успокаивался, когда вспоминала парней. Тогда и мне становилось легче. Мы болели вместе со зверем. Это называлось — примирение друг с другом. Звериная сущность и человек — эксперимент века.

Очнулась утром, уставшей и разбитой. Утро на корабле — вещь, конечно, относительная, и всё же, по моим земным биочасам, это было утро.

— Ты как? — спросила Лона, когда я открыла глаза.

Так странно, и почему я раньше сестёр не отличала? У каждой волчицы я почуяла свой особенный запах, да и лица у них разные. Про характеры вообще молчу.

— Кажется, лучше, — прохрипела, голос сел от крика или от воя, а может и от того и от другого.

— Мона тебе бульон приготовила, сейчас принесу. Может, ты что-нибудь хочешь вкусненького, так ты скажи.

— А где Тото? — спросила у Лоны и услышала мявк. Кот сидел на полке и смотрел на меня во все четыре глаза. Похоже, ещё пару себе отрастил, чтобы видеть лучше. Мне было всё равно. — Иди сюда, мой хороший, напугала, наверное, тебя?

— Да разве его напугаешь! Он сам кого угодно напугает. Тот ещё толстопоп. Пытались выгнать зверя из твоей комнаты, но куда там, — схлопнулся, и был таков. Потом опять появился, облюбовал себе полочку, предварительно всё на ней сожрав. Благо, там ничего особо ценного не стояло. А иначе — несдобровать прожоре, — Лона погрозила кулаком в сторону Тото.

— Лона, принеси, пожалуйста, мясного рагу для Тото, — женщина вышла из каюты, ворча себе ругательства под нос.

Как только Лона скрылась за дверью, Тото, спрыгнув с полки, забрался ко мне на кровать. Ткнулся головой в ладонь. Улыбнувшись, погладила его за ушком.

— Тото, ты читаешь мысли или образы? Ты же понимаешь, что ты мне нравишься.

Кот посмотрел внимательно четырьмя глазищами и замурчал. Видимо, я ему тоже понравилась. Так он и лежал рядом со мной, пока не появилась Дора.

— Ой, девочка моя, я так рада, что ты здорова. Выглядишь ты, конечно, паршиво: бледная, тёмные круги под глазами, кожа да кости. Но главное, ты покорила своего зверя.

— Да, пришлось найти общий язык. У нас единая цель, — вернуться к Ену и Мраку. Думаю, они тоже по мне скучают.

— Конечно, а как же, по другому и быть не может. Знаешь, у истиных пар, говорят, и любовь ярче, и привязанность сильнее. Так что — можешь даже не сомневаться, они по тебе тоже тоскуют. Ну, хватит о печальном болтать, поешь, а то бульон остынет. Ах, да. На, Тото, и тебе принесла поесть.

Дора поставила миску возле кровати. Дождавшись, когда начну есть я, Тото подошёл к своей еде.

— Глянь, ты ему понравилась. Ну, надо же! Не думала, что он к кому-то привяжется.

Выпив бульона, поняла, что жизнь налаживается, и пора себя привести в порядок. А посему, сначала душ, а затем прогулка по кораблю.