Читаем Командарм Лукин полностью

Машины рассредоточили, укрыли под деревьями в придорожной лесопосадке. Пока адъютанты готовили немудреный завтрак, присели на траву под кроны могучего дуба, стоявшего одиноко на небольшом пригорке. Солнце уже давно оторвалось от горизонта, и его лучи, не встречая на своем пути облаков, беспрепятственно раскаляли воздух и землю. А под зеленым шатром еще сохранилась утренняя прохлада.

— Ну, что нового в штабе фронта, Иван Павлович? — поинтересовался Лукин, доставая портсигар.

— Новости не из приятных, — ответил Прохоров.

Лукин прикурил и настороженно посмотрел на генерала. Прохоров не торопился. Он жадно затянулся дымом, отчего его щеки ввалились.

— В штабе получено сообщение о том, что за растерянность и непринятие мер по отражению противника бывший командующий Западным фронтом генерал армии Павлов, начальник штаба генерал-майор Климовских, генералы Григорьев, Клыч, Коробков по приговору военного трибунала расстреляны.

Сказав это, Прохоров обвел взглядом присутствующих. В первую минуту никто не проронил ни слова. Даже старший лейтенант Клыков, разливавший в этот момент чай, замер с чайником в руках. Беспощадный приговор известным генералам оглушил, словно гром. Лукин вспомнил последнюю встречу с Климовских. Тогда, сидя в беседке, они оба понимали, что командование Западного фронта ждет наказание. И Климовских чувствовал за собой какую-то вину. И готов был искупить ее в боях.

Расстрелян Герой Советского Союза генерал армии Павлов. Все это не укладывалось в голове. В Красную Армию Павлов вступил в 1919 году и в том же году стал коммунистом. В гражданскую воевал на Южном, Юго-Западном, Туркестанском фронтах. Участвовал в боях на КВЖД, сражался с фашистами в Испании, командуя танковой бригадой, участвовал в советско-финской войне, был начальником Автобронетанкового управления РККА…

А генералы Григорьев, Клыч, Коробков?..

«Нет, не могли такие люди стать предателями. Другое дело, что в сложных условиях войны, не имея регулярных и точных сведений о ходе боев, состоянии своих войск, эти генералы не сумели проявить должной твердости и инициативы в управлении войсками фронта и армий», — так думал Лукин, Возможно, так думали и другие. Но никто не решался комментировать это трагическое известие, понимая, что каждому из них еще предстоит осмыслить происшедшее.

Каждый думал о своем. Но это «свое» было общее. Что же делать дальше? Они все отвечали за обстановку, создавшуюся в Смоленске сейчас, и за ту, которая создастся через час, через день. Но прежде всего в ответе командарм.

А мысли Лукина были тяжелые: «Где найти хотя бы один стрелковый полк для усиления обороны города? Сорок шестая стрелковая дивизия ведет тяжелые бои у Демидова, у нее взять нельзя — она прикрывает важное направление. Сто пятьдесят вторая также ведет кровопролитные бои. Полковник Чернышев доносит, что противник на Днепре в районе Красного Бора готовит переправу. В резерве нет ничего, кроме штаба армии и подразделений тыла. Но из работников штаба и бойцов тыловых подразделений уже сформирован отряд в триста человек и отправлен восточнее Смоленска под Ярцево, где противник стремится перерезать коммуникации. Батальон охраны штаба армии еще не прибыл по мобилизации».

И случилось, как бывает в сказке, — в нужное время вдруг появилось спасение. Лукин поднял опущенную голову и увидел перед собой стройного, выше среднего роста генерала. От неожиданности он растерялся.

— Кто вы?

— Командир сто двадцать девятой стрелковой дивизии девятнадцатой армии генерал-майор Городнянский, — четко доложил высокий красавец и, переступив с ноги на ногу, добавил: — Авксентий Михайлович.

— Где же ваша дивизия?

— Вон в том лесу, в километре отсюда. — Генерал указал рукой в сторону от дороги. Лукин невольно повернул голову, еще не веря в услышанное. А Городнянский тем же спокойным тоном продолжал: — К великому сожалению, в полках наберется не больше трех батальонов и двух артиллерийских дивизионов. Да и те сильно измотаны. С двадцать восьмого июня не выходим из боев. Не бог весть какая, но все же сила.

— Конечно, сила, Авксентий Михайлович! — обрадовался Лукин.

— На подходе еще артиллерийский полк, — продолжал Городнянский. — Я вышел его встречать и вот увидел вас.

— Откуда вы взялись и какая задача дивизии?

— После тяжелых боев под Лиозно по распоряжению командующего девятнадцатой армией генерала Конева должен занять оборону в районе Демидова.

— Согласно приказу военного совета фронта все части в полосе шестнадцатой армии подчинены мне, — проговорил Лукин.

— Ясно, товарищ генерал-лейтенант, приказывайте! — Достав из планшета карту, Городнянский приготовился слушать.

Генералы склонились над картами.

— Немцы начали просачиваться в северную часть Смоленска. Надо выбить их за реку и оборонять правый берег Днепра, — ставил задачу командарм. — Особое внимание уделите подходам к взорванным мостам. Не дать немцам восстановить их и организовать переправу. Подчините себе все отдельные группы, обороняющие северную часть города.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
1917 год. Распад
1917 год. Распад

Фундаментальный труд российского историка О. Р. Айрапетова об участии Российской империи в Первой мировой войне является попыткой объединить анализ внешней, военной, внутренней и экономической политики Российской империи в 1914–1917 годов (до Февральской революции 1917 г.) с учетом предвоенного периода, особенности которого предопределили развитие и формы внешне– и внутриполитических конфликтов в погибшей в 1917 году стране.В четвертом, заключительном томе "1917. Распад" повествуется о взаимосвязи военных и революционных событий в России начала XX века, анализируются результаты свержения монархии и прихода к власти большевиков, повлиявшие на исход и последствия войны.

Олег Рудольфович Айрапетов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное