Колумб

Подозрения его пали на португальцев. Король Жуан знал о существовании карты. Возможно, что ему стало известно об обращении Колона к владыкам Испании. Не испугался ли он, что предложение, которое он отверг, будет принято, а в выигрыше останется сопредельное государство? Не мог ли он послать агентов, чтобы выкрасть карту и таким образом лишить Колона самого веского аргумента?

Он много натерпелся от короля Португалии. Но и подумать не мог, что тот решится на кражу, ибо карту эту он сам раскрывал не один раз.

Медленно, очень медленно приходил в себя Колон. Ему нанесли жестокий удар. Но постепенно мысли его потекли в другом направлении. О чём, в конце концов, тут волноваться? Документы Тосканелли лишь подтверждали его собственные выводы. Выводы эти обосновывались на фактическом материале, собранном до того, как он обратился за консультацией к Тосканелли. И именно эти данные, не оставляющие ни йоты сомнения, могли убедить любую комиссию.

Колон приободрился. Если этот жалкий король Португальский действительно приказал выкрасть карту, он скоро поймёт, что все его усилия пропали зря.

И в Алькасар Колон прибыл с прежней решимостью добиться победы. Порукой тому была не только доброжелательность Сантанхеля, но и твёрдая поддержка фрея Диего Десы. Монах направился в зал заседаний совета, где собиралась комиссия, но, увидев в приёмной Колона, подошёл к нему.

— Будьте уверены в успехе, сын мой. Мой голос — не единственный, на который вы можете рассчитывать.

Какая нужда, спрашивал себя Колон, говорить об украденном, когда и без карты Тосканелли его выводы оказались столь весомыми, что такой умница, как Деса, безоговорочно поверил ему? С этой мыслью он смело прошёл в зал заседаний.

Тринадцать человек сидели вдоль длинного стола, застеленного красным бархатом, перед каждым лежали письменные принадлежности. Все они смотрели на Колона.

Председательствовал фрей Эрнандо де Талавера, теперь епископ Авильский. Его кресло с резными ручками стояло на небольшом возвышении. По правую руку от него сидел Деса, по левую — дон Родриго Мальдонадо, опытный мореплаватель, губернатор Саламанки. В состав комиссии входило ещё трое мирян, дон Матиас Ресенде, адмирал, командующий флотом Арагона, и два казначея — Кинтанилья и Сантанхель. Из остальных пятеро представляли орден святого Доминика, все профессора университета Саламанки. Шестой, фрей Иеронимо де Калаорра, известный математик, носил серую сутану ордена святого Франциска. А последним, седьмым, был дон Хуан де Фонсека, священник, живущий в миру, обладающий особым даром находить новобранцев для армии и флота. Именно ему доверяли король и королева подбирать команды на новые корабли. Этим, собственно, и объяснялось его включение в состав комиссии.

Напротив Талаверы по другую сторону стола стояло одинокое кресло, которое епископ взмахом руки и предложил занять Колону.

Тот поклонился комиссии и сел, положив карту на колени. Талавера тотчас же обратился к нему:

— Мы собрались здесь, сеньор, по приказу их величеств, чтобы выслушать ваше предложение, изучить доказательства, на которых основаны ваши выводы, и вынести решение об осуществимости такой экспедиции. Позвольте заверить вас, сеньор, что в наших суждениях не будет места предвзятости. Мы приглашаем вас начать.

Хотя Колона и не просили, он встал для большей убедительности своих слов.

Он рассказал о путешествии Марко Поло, процитировал строки из книги венецианца, касающиеся расположения острова Сипанго в полуторах тысячах миль к востоку от той точки, где остановился Поло. Напомнил присутствующим о сферичности Земли, о теории Птолемея, нашедшей немало подтверждений в последующих открытиях. Указал, что теория эта неопровержимо доказывает, что, плывя на запад, можно достичь острова Сипанго, о котором писал Поло, и земель, лежащих за ним. Неопровержимым доказательством существования этих земель являются предметы, выбрасываемые западными штормами на берег Азорских островов. Стволы деревьев с резьбой, гигантский тростник, какой не растёт в известном нам мире, но о котором упоминал Птолемей.

Тут его впервые прервали.

— Вы говорите, сеньор, — подал голос Мальдонадо, — о том, что вы видели или слышали. Но доказать вы не можете, как и мы не можем принять ваши слова на веру.

Две или три головы согласно качнулись. Колон вспыхнул. Взгляд его горящих глаз упёрся в дона Родриго.

— Я говорю, господа, о тех фактах, которые известны практически всем, кто уделил какое-то время изучению этого вопроса.

Его расчёт оказался верным. Никто не пожелал признать себя невеждой.

И после короткой паузы Колон продолжил изложение своих аргументов. Отступив от математики и физики, он напомнил уважаемым членам комиссии слова пророка Ездры, которому Господь Бог поведал, что водная гладь занимает седьмую часть Земли. Отталкиваясь от этого божественного пророчества, он провёл расчёты, которые показали, что земля находится примерно в семистах лигах к западу, и земля эта — восточная оконечность Индий, как следует из карты, которую он хотел бы представить на суд комиссии.