Колонна

– Мугаз! Айюб! Халляд! Где вы?! Что происходит?! Рахим! Сын мой! Откликнись! О, Аллах!..

Черт! Слишком рано началась у них паника!

– Всем залечь! – приказываю я.

Мы немедленно и очень даже вовремя прячемся за валунами.

Запаниковавшие шайтаны открывают беспорядочный огонь, молотят из автоматов кто куда. По леску с цвирканьем пролетают шальные пули, вырубают щепу из стволов деревьев.

Прямо напротив меня из чащи выбегает бородач в зеленой чалме и натовском камуфляже. Его рот перекошен, глаза выпучены. Он с ненавистью посылает очереди в разные стороны.

Улучив момент, я беру его на мушку. «Тупп!» – и бородач отправляется к гуриям.

В переговорнике раздается голос Борьки:

– Андрей, справа к тебе лезет шайтан!

– Я его беру! – через мгновение говорит Данила Кибридзе. – Все, готов.

У нас тоже дело не стоит на месте. Парни перемещаются по зеленке, ловят одного шайтана за другим, после чего те уже не представляют собой никакой угрозы.

В какой-то миг наступает непонятная тишина.

– Парни, у кого сколько? – запрашиваю я свою команду и слышу доклады.

У Женьки трое, у Вадима и Дамира по четыре результативных выстрела, у меня самого тоже четверо. Итого пятнадцать голов. Как будто все.

У Борьки тоже идет подсчет. У них шестнадцать шайтанов.

Я приказываю всем ждать моего сигнала, крадусь по чаще, проверяю, нет ли где затаившегося бандита, намеревающегося взорвать себя, да и нас вместе с собой. Нет, все чисто. У Борьки тоже все в норме.

Я докладываю Идрису о результатах боя и зачистки, проведенной весьма успешно, при этом слышу автоматную трескотню и взрывы гранат, доносящиеся из рации.

– Молодцы! – тяжело дыша, говорит полковник. – А у нас тут довольно жарко. Уже трое раненых и один убитый. Если сможете, – давайте быстрее сюда. Штурмовики удары по базе Хашшими уже нанесли, сейчас добивают колонну техники. Шайтаны бросили в нашем направлении два танка и три БМП. Ждем вертушек. Они вроде бы уже на подлете.

Я объявляю парням:

– Понимаю, что все устали, но бежать придется быстро. На подходах к колонне идет тяжелый бой. Есть убитый и раненые. За мной!

Мы побежали обратно к дороге. У меня был, конечно, соблазн захватить с собой трофейные минометы, но с ними много не набегаешь. Обратный путь занял около двадцати минут.

Когда мы выбежали к дороге, над пойменной низиной уже кружили два «Ми-24», которые выбрасывали в зеленку струи пушечного огня. Время от времени они атаковали невидимые нам цели НУРСами, которые разрывались с резким, бьющим по ушам грохотом.

Я быстро оценил обстановку, сообразил, что остатки шайтанов сейчас запросто могут рвануть из зеленки к колонне, чтобы выйти из под удара вертолетов, дал парням приказ снова вытянуться в цепь и в полусотне метров ниже колонны прочесать заросли. Нельзя было допустить накопления там душманов. Если такой момент упустить, то они смогут сформировать ударный кулак и нанести достаточно сильный огневой удар, после чего нам мало не покажется.

Мы рассредоточились, осторожно двинулись в глубину зарослей и очень скоро оказались на линии обороны отделения аскеростанских солдат. Они отбили уже несколько атак шайтанов. К нашему возвращению у них было уже двое погибших и шестеро раненых. При этом те из них, которые получили не самые тяжелые ранения, с линии огня все равно не уходили, поскольку знали, что лучше погибнуть, чем живыми попасть в руки шайтанов. Наше прибытие было встречено общим вздохом облегчения. Теперь шансы выстоять значительно повышались.

Идрис узнал о том, что мы уже здесь, и прибежал к нам с другого конца линии обороны.

– Молодцы, парни! Спасибо вам за то, что так быстро вернулись. У нас сейчас очень трудно. Ожидалось всего двадцать шайтанов, а привалило как бы не полторы сотни. Надо срочно послать подкрепление на тот край. Он у нас совсем слабый.

Я приказал Борьке держать центр и правый фланг, а сам все с теми же Женькой, Дамиром и Вадькой рванул на левый. Прибегаю, а там, среди водил и пары аскеростанских солдат, оба наших пленных. Опаньки! Причем свидомый уже ранен в плечо, правда, как он пояснил, по касательной.

– Вот такая ирония судьбы, – посетовал этот тип, утирая лоб рукавом. – Если бы мне год назад сказали, что окажусь в такой вот ситуации, то не поверил бы. А у вас как там? – Он указал большим пальцем через плечо в сторону горы Тум.

– Нормально. Больше трех десятков шайтанов упокоили. Наш Петруха классно управлял своим беспилотником, завалил шайтанский дрон. Кстати, а про него я что-то и забыл. Алло, Петруха, чего молчишь?

– Его тяжело ранило. Шальная пуля, – пояснил русскоязычный пленник и тягостно вздохнул. – Оба его беспилотника шайтаны сбили «Стингерами». Поэтому он схватил автомат и метнулся сюда. Когда эти на нас ломанули, я уж не знаю, с какого бодуна, он начал вести огонь с колена. Я ему еще крикнул – ложись! В этот самый момент пуля ему в грудь, рядом с сердцем. Перевязали мы его, ввели промедол. Полковник заказал санитарный вертолет. Скоро уже должен быть.

Слушаю я все это, и в голове не укладывается, что нашего Петьки теперь может и не быть.