Колонизатор

Остановил кучера и приказал меня ждать.

Зашел, спросил у англоговорящего клерка: как мне обналичить чек Барклай-банка. Желательно в местной валюте.

- Банка "Барклай, Беван, Бенинг энд Триттон" в Лондоне?

- Именно так. - Отвечаю я гордо. По нынешним временам я весьма состоятельный человек даже для Лондона.

- Никак, - был мне ответ. - Вот если бы у вас была чековая книжка банка Англии, то без вопросов. Или хотя бы дорожные чеки от Томаса Кука. Но кто мне подтвердит наличие средств на вашем счету у Барклая... в Лондоне. Это же на другом конце земного шара.

И глядя меня, переваривающего с озадаченным лицом собственную лоховатость, этот важный клерк добавил с явным превосходством посвященного в великую тайну финансов адепта перед профаном.

- Вы могли бы на крайний случай заранее оформить летте оф кредит с открытым адресом. Впрочем выход есть всегда: вы можете оформить у нас заем под простой вексель. Судя по вашей униформе вы владелец компании? - Кивнул он на обшлаг моего кителя.

Я гордо кивнул в подтверждении.

- Много у вас кораблей? - вопрос банкового сидельца показался мне даже слегка подобострастным.

- Одна баркентина океанского класса, но стальная, сто метровая, четырех мачтовая. - Похвастал я. - Грузоподъемность больше пяти тысяч тонн.

Клерк расплылся с льстивой улыбке и выдал.

- Тогда вы можете в заклад поставить свой корабль.

Тут я понял, что меня собрались раздевать до гола, причем изощренно, со вкусом, и завершил зашедшую в тупик беседу. Ищите дураков в зеркале.

Выйдя из банка не солоно хлебавши, покатил я в приличный на вид ресторан - стомах уже настроился рулады петь. Да и Пахом был не прочь пообедать. Таковая харчевня для чистой публике нашлась на соседней улице. Вполне приличный ресторан местной кухни с богатым интерьером и официантами в чистых фартуках в пол. Нашелся быстро нам и столик в углу около большого фикуса в кадке.

У меня после прогулки сложилось ощущение, что в этом городе по два-три посадочных места на каждого жителя в общепите.

Поели сытно и вкусно. Таких огромных мясных порций я до сего времени не видел. И вино местное, красное, зашло. В меру терпкое, в меру кислое. А с серебряного британского шиллинга даже горсть местной монеты получили в сдачу.

После обеда я потребовал у гарсона местную англоязычную газету к кофе, а Пахома отослал с запиской к сеньору Хименесу с вопросом: когда он сможет меня принять? Коляска нас так и ждала весь обед у крыльца, так что парню ноги не бить, а адрес я написал на записке разборчиво - кучер вроде не дурак, поймёт.

Пора разведывать местные броды, прежде чем пускаться в финансовые пучины Аргентины. Вот так вот, не с каждой британской чековой книжкой можно запросто гулять по миру. Но в банк Англии нам с дубликатами их же банкнот соваться было стрёмно. Стало более понятна приверженность Тарабрина к звонкой золотой монете. Она везде в ходу, кто бы ее не выпустил.

И да... Придётся на старости лет учить испанский. Как звучит старая польская пословица: Кшешь жиче як врона, каркай як вона.

Сам Буэнос-Айрес как место жительства меня мало привлёк. Привык я уже к сельской пасторали. Тем более, что в последней четверти девятнадцатого века бытовые удобства города мало отличались от деревенских. А вся культурная программа на уровне советского Дома культуры. Театр, опера, балет разного уровня балаганности и посиделки в кабаке. Даже синемотографа и того еще нет. Хотя танго уже есть, но танцевальных клубов еще нет.

В сельском же коттедже вполне можно себе устроить и артезианскую скважину с ветряком для водопровода, и даже собственную динамо-машину поставить для электро обеспечения, хоть паровую, хоть дырчик пригнать из века двадцать первого. Как и бойлер для горячей воды. Намного легче это все устроить чем в городе. Да и лишних глаз на селе меньше, тем более в собственном поместье.

Кстати о поместье, которое тут называют эстансией. На последней странице местной газетенки несколько объявлений о продаже таковых. Грубо прикинув разницу в валютах, высчитал что гектар плодородной земли в поместье с господским домом и построенными всеми потребными службами, слугами, скотом и пеонами обойдется всего в тридцать царских копеек. Это в провинции Буэнос-Айрес. А в провинции Ла Пампа вообще в двадцать пять. Южнее еще дешевле, но там индейцы шалят, как и гаучо. Фронтир со всеми своими особенностями.

То есть в среднем на пятьсот царских рублей приобретается две тысячи гектар. Не хило. Территория целого советского колхоза. По меркам Российской империи этого времени, можно сказать, вообще даром.

Это мы еще турецкого султана не грабили.

Сколько же стоить будет пустая земля? Вот это мы и выясним у сеньора Хименеса. Как и размеры его жабы на предмет отката. Коррупция же не в России родилась. У нас она просто еще грубая и зримая. Можно сказать ещё незрелая.

А если взять землю на месте будущих железных дорог, то... Стоп. Отставить. Нам не в местные олигархи надо подаваться, а собственную колонию выстраивать. Не для себя - для людей. Государство в государстве.