Колодец странствий

— Батлаки не убежали, значит, мы окружены, — проговорил Малкольм. — Санара, Дуглас, на вас фланги.

Его последняя фраза прозвучала как команда хищникам и два волка бросились вперед. С рук Малкольма сорвались огненные шары. Оставляя за собой мерцающие дорожки, они устремились в полумрак. Один из нападавших хищников перевернулся в воздухе и отлетел назад. Больше он не поднялся. Другой свалился, как подкошенный, но еще дышал. Он заскулил и медленно стал отползать к сородичам.

За спиной Малкольм слышал шум и возню. До него донеслись звуки электрических разрядов: треск и шипение.

— Сколько? — спросил он, не оборачиваясь.

— По два на каждого, — ответил Дуглас.

Тут же на него бросился злобный хищник и Дуглас отскочил в сторону, выставив вперед руку. Луч света вырвался из его ладони и пробил злобной твари грудь. Бездыханное тело бестии упало в яму с костром. На мгновение стало темно.

Санара прочла заговор и туша чудовища вспыхнула как факел.

Она видела, как грозный хищник бросился на батлаков, посчитав их легкой добычей. Папаша-батлак сбил его в полете ударом задних копыт. Кувыркаясь, как тряпичная кукла, волк улетел во тьму леса и не вернулся.

На поляну перед Малкольмом вышел зверь — матерый хищник.

«Вожак! — думал Малкольм. — Где таких, только откармливают?»

— Господи! — раздался возглас Дугласа. — Ну, куда уже больше-то?

— Следи за своими, — буркнул, не оборачиваясь, Малкольм.

Злобный хищник опустил голову. Шерсть на его загривке стояла дыбом; здоровенные клыки торчали из приоткрытой пасти. Хищник наклонил голову, изучая противника. Он высунул язык, с которого медленно стекла слюна и упала в траву.

Малкольм смотрел, не отрывая взгляда.

Вожак резко рыкнул и бросился на Малкольма. Стая разом хлынула в атаку. Малкольм сделал шаг назад и из его рук вырвались огненные кнуты. Замах и выброс. Вожак пригнулся, кнут распорол ему переднюю лапу. Матерый резким прыжком ушел в темноту. Малкольм закрутился юлой, нанося удары кнутами направо и налево; промах и смертоносные когти чиркнули его по бедру; удар кнута и свирепый враг, скуля, уползает в полумрак. Руки чувствовали, что удары достигают цели. Взмах кнута, уход и лязг смертельной челюсти; удар наотмашь и снова уход. Руки работали как пропеллеры. Огненные кнуты с треском прорезали воздух.

Огненный шар, выпущенный Дугласом, задел плечо Малкольма и разнес голову хищника, прыгнувшего из темноты. Санара увидела, что два небольших волка, возможно молодняк, напали на жеребенка батлака, и бросилась на помощь.

Напор хищников ослабевал, их осталось мало, но Малкольм ждал, когда же вновь появится вожак, и боялся, он чувствовал, как силы покидают его. Наручи не всесильны, это он помнил. Вожак появился неожиданно и напал на Дугласа. Хищник подобно черной молнии, вырвался из темноты и бросился вперед. От неожиданности Дуглас упал на живот, острые как серпы когти, чиркнули его по ягодице. Мальчик заорал от боли.

Малкольм краем глаза заметил бросок матерого и стал приседать и поворачиваться одновременно, расставив руки в стороны. Когда он встал, вожак и еще один из стаи лежали на земле бездыханными.

Все закончилось, так же неожиданно, как и началось.

На поляне, где Малкольм танцевал страшный танец, лежали раненые и убитые хищники. Санара ходила во мраке и шептала заговоры. Туши поверженных хищников вспыхивали желтым пламенем. Поляна походила на жуткий праздничный пирог с множеством зажженных свечей. Девочка подошла к костру, в ее глазах застыли слезы и запоздалый страх.

Тихий голос Дугласа привел ее в чувство.

— Санара, помоги мне, — прохрипел он. — Кажется, я умираю.

Дуглас тянул правую руку к ней, левой он пытался нащупать разорванную ягодицу, из которой торчали два крючковатых когтя. Санара бросилась к нему.

— Лежи, не шевелись, я сейчас.

— Постой, — прохрипел Дуглас. — Я хочу тебе кое-что сказать.

— Конечно, милый, позже.

Санара сбегала за сумкой и склонилась над ним. Дуглас уронил голову и руку на траву.

— Без театральщины, милый, все будет хорошо, — зашептала Санара. — Потерпи.

Двумя резкими движениями она вырвала когти. Дуглас взвизгнул.

— Тебе легко говорить, — неожиданно бодро пискнул он. — Не в твоей… ОЙ!

Санара стала сыпать желтый порошок из бумажного пакетика на раны Дугласа.

— Холодно.

— Терпи, будет как новая, даже лучше, — шептала Санара.

Одной рукой Санара придерживала Дугласа, чтобы он не дергался. Малкольм сидел напротив них и смотрел в землю отрешенным взглядом. Запах горелой шерсти и плоти стоял над поляной тяжелым, невидимым туманом.

— Нас об этом предупреждали, — шептал он. — Но я не думал, что это так…

Он замолчал. Сердце бешено колотилось. Он посмотрел на руки, потрогал плечо. Санара поняла, что его надо отвлечь.

— Малкольм.

Он обхватил голову руками. В глазах мелькали красные точки, запах горелой мертвечины забивал нос, и казалось, что легкие заполняет что-то нечистое. Малкольм закашлялся, и его вырвало.

— Малкольм, помоги мне, — рявкнула Санара.

— Ага, сейчас только закончу, — буркнул он, сплевывая на траву. — Я немного занят…

Дуглас лежал и не шевелился, когда Малкольм подошел к ним.

— Что с ним?