Колодец душ

– Ничего не получится. Она страшной клятвой связана с Алефтиной и ни на шаг от нее не отходит. Нам повезло только потому, что Алка сама ее попросила присмотреть за нами до возвращения жены. Кстати, а зачем тебе домоправительница?

– Я человек одинокий. Прихожу в пустой дом. Никто меня не гоняет переодеваться и не заставляет ужинать в столовой. Я уже совсем как дикое животное – ем где хочу, сплю где хочу.

Залесный пожал плечами:

– По-моему, это не плохо, делать, что хочешь,

– Это ты говоришь так потому, что женат. И жена решает, где ты будешь есть и спать. За меня давно никто ничего не решает.

– Так женись. И все у тебя будет по полной программе,

Федоров отложил вилку и долго вертел в руке тяжелый блестящий нож.

– Ничего не получится.

– Проблемы?

– Да, проблемы. За время, проведенное с третьей женой, я слишком хорошо познакомился с женщинами.

– А с первыми двумя своими женами ты знаком не был?

– Первые прошли без осадка, как вода сквозь пальцы. А вот третья оказалась редкой стервой,

– Зачем тогда жил с ней четырнадцать лет?

– Дочь.

Мужчины помолчали и выпили залпом без тостов.

27

Ночь выдалась непростой. Несмолкающие крики младенца, истерики жены, обвальное падение цен на нефть, резкие скачки доллара – все слилось в один тяжелый грязный ком. Федоров, который любил порядок до фанатизма, теперь не мог ответить на простой вопрос своего помощника:

– Во сколько вас ждать завтра утром?

Он усмехнулся и взял тайм-аут.

– Я тебе перезвоню. Но, скорее всего, раньше чем к полудню не ждите.

– Но, Сильвестр Петрович…

– Знаю, Григорий, но теперь у меня семейные обстоятельства.

– Это может быть на руку Золотухину, который только и ждет от вас каких-нибудь обстоятельств.

– И это знаю. Но раньше полудня не получится. Выкручивайся, как сможешь.

Трубка что-то прошипела и отбилась. Вот так. Теперь эти обстоятельства сильнее его. Этот ребенок, кисло пахнущий теплым молочком, цепко держал его в своих маленьких ручонках. Завтра с утра снова к врачам. Снова консилиумы и совещания медицинских светил.

В комнату ворвалась жена, на ходу распахивая халат, обнажив красивую грудь. Она бросилась в кресло возле стола и простонала:

– Посмотри, что с грудью! Как хочешь, но я ее кормить больше не буду! Есть прекрасные заменители молока. Они даже полезнее, чем женское!

Федоров оторвал взгляд от бумаг на своем огромном столе и посмотрел на жену.

– Грудь мы тебе сделаем. Какую хочешь.

– Я хочу свою. Это молоко ее просто разрывает. Посмотри, какие растяжки!

– Это поправимо.

– Поправимо?! Конечно, это же не тебя будут резать и накачивать всякой дрянью! В общем, я решила.

– Что же ты решила?

– Кормить больше не буду. Говорят, что молоко уйдет через неделю и грудь восстановится.

– Кто это тебе говорит?

– Анжела. Она спасла свою грудь швейцарским детским питанием. Ну, ты знаешь, там коровы и все такое…

– Коровы? Я что, буренку выращиваю? Я тоже решил, моя дорогая. Если ты не будешь кормить ребенка, то я не буду кормить тебя,

– В каком смысле?

– В смысле дополнительных расходов. Если мне придется взять кормилицу, то ее содержание я буду вычитать из твоих повседневных расходов. А поскольку кормилицу мне придется взять из Швейцарии – там коровы и все такое, ну, ты понимаешь… Так что прикинь своими математическими мозгами, Катенька, сколько можно сэкономить, если самой кормить дочь своей грудью.

Екатерина фыркнула и грациозно выплыла из комнаты. Федоров мысленно улыбнулся,

– Прекрасно.

Утром его разбудило слабое хныканье ребенка, Бледная жена со сжатыми губами молча одевалась в своей комнате. Федоров попытался выяснить, что происходит:

– Почему Анна плачет?

Екатерина пожала плечами.

– Наверное, голодная.

– Ты что, не кормила ее сегодня?

– Ни сегодня, ни вчера. Ждем твою кормилицу из Швейцарии.

У Федорова помутнело в глазах.

– А ты точно ее мать?

Екатерина усмехнулась и процедила:

– Хочешь, чтобы я спросила, точно ли ты ее отец? Впрочем, малышка не слишком красива, так что ошибки быть не может.

Сильвестр вздохнул:

– Значит, и этот вопрос не удалось решить без войны. Оставайся дома. Ты мне сегодня не нужна. Малышку оденет Ольга Петровна.

– Это вряд ли.

Сильвестр посмотрел на улыбающееся прекрасное лицо жены.

– Что случилось с Ольгой Петровной?

– Я ее отпустила. Рассчиталась с ней за месяц вперед и объяснила, что она нам больше не понадобится, что у нас теперь кормилица из Швейцарии.

Федоров быстро вышел, чтобы не сказать жене что-нибудь лишнее. Он набрал номер помощника.

– Григорий, есть у нас толковая девушка в офисе?

– В офисе всегда найдется толковая девушка. А в чем ей надо быть профи?

– В семейном деле. Воспринимай это как бизнес. Надо, чтобы она оперативно могла решать любые семейные и хозяйственные вопросы. Полчаса я тебе даю, но не больше. Пусть сразу приезжает ко мне. Платить буду по двойной ставке. Работать ей придется в условиях, близких к военным действиям. Иу, ты знаешь.

Через двадцать шесть минут в дверь позвонила молодая девушка.

– Здравствуйте, меня зовут Олеся. Я из большой семьи, так что могу справляться с любыми проблемами.

– Здравствуйте, Олеся. Мойте руки и идите в детскую.