Коллаж Осколков

«Западники» еще долго удивлялись таким рассказам, для них было непривычно любое задушевное общение с врагом. Вот вода закипела, и можно было ее использовать. Все потянулись со своими кружками. Тут же отдельно сидел молодой ефрейтор связи, казалось, что он не слушал остальных разговоров, но если присмотреться, то можно было заметить и его реакцию. Этот связист был австрийцем по происхождению, а, как известно, в Австро-Венгрии раньше мирно проживало много различных национальностей. В последнее время в батальоне только и возникали разговоры о засилье евреев в Германии. Отмечу, что батальон принадлежал к частям германской армии. Ади упорно чистил свой шлем, он никогда не участвовал в прямых нападках на евреев, потому что в юности именно еврейские благотворительные общества не дали ему загнуться от голода в Вене. Теперь его личное мнение по отношению к этому народу было отрицательное, но он не забывал, как в приюте именно еврейские приятели чаще всего помогали ему. Так, бывший венгерский торговец картинами Йозеф Нойман отдавал ему необходимые для работы вещи, свои хорошие кисти и готовые холсты. На данный момент, он мог лишь отметить, что они принадлежат к «другой расе» и имеют «другой запах». Но это были самые распространеные в то время высказывания. После первого ранения его поведение резко изменилось, в городе, где располагался тыловой госпиталь, были совершенно другие настроения. Появился его приятель фон Грехт. На этот раз он принес и протянул молодому ефрейтору несколько свежих галет, завернутых в листовки. Следует отметить, что это был жизнерадостный человек. Его способность обрастать полезными знакомствами всегда удивляла всех окружающих.

– Грехт, вы порядочная скотина! После того, что случилось с вами и Мартой, вы должны на ней жениться! Вы знаете об этом?

– Фрау Марта ни за что не получит моего баронского титула! И знаете, почему? Потому что она не может выбрать между мной и тем унтер-офицером, который приходит к ней по нечетным дням.

– Ваш баронский титул – это только ваша неподтвержденная родословная. Так любой может говорить о своем высоком происхождении. И скажите всем, почему вам тогда не присвоили офицерского звания? Каждый дворянин в Германии имеет на это право.

– Это была неинтересная история…

– А, бросьте, Грехт, кто вам поверит, что вы дрались на дуэли, и поэтому вас лишили офицерского чина. Я видел вашу солдатскую книжку, там нет никаких записей, и напрочь отсутствует приставка фон.

– Это дубликат, после ранения мне выдали новую, а восстановить запись оказалось невозможно. Ее просто залило кровью.

– Грехт, не морочьте всем головы, тогда вас ранило только в ногу. Потом, у писаря есть ваша учетная карта.

– Это была не моя кровь, осколком убило санитара, который меня тащил в лазарет.

– Я помню ту историю. Санитара убило потом, когда я тебя к нему вытащил. Все-таки вы скотина, Грехт!

Странно, но их отношения никогда не выходили за эти рамки приличия. Обращались друг к другу обычно на «ты», но если возникала приятельская перебранка, то австриец переходил на вы, желая тем самым болезненно уколоть однополчанина. На этот раз приятель решил сменить тему. Он присел рядом со связистом, оперся о его плечо, и мечтательно закатил глаза.

– Скоро наступление, мы выкинем французов в море, и войдем в Париж. Ади, ты никогда не был в Париже? Говорят, что француженки самые лучшие в мире кокетки и модницы. Как у тебя с французским языком? Парле франсе?

– Не беспокойся. Я достаточно знаю французский язык, когда-то любил смотреть французские фильмы, но не в этом дело. Если американцы высадят свой десант, то мы еще не скоро окажемся в Париже. За эти годы войны, я думаю, в Париже остались лишь нищие клошары и куртизанки.

– Говорят, что кайзер хочет подписать мирный договор, чтобы получить передышку, и укрепить наши позиции.

– Такое говорят только агитаторы. Кайзер не может предать германскую нацию. Впрочем, говорят, что возможно Макс Баденский теперь возглавит наше правительство.

– Жаль, что нет свежих газет. Всегда узнаешь новости в последнюю очередь. Но у меня тут есть еще листовки. Знаешь, с ними удобно ходить в сортир. Резать бумагу не нужно.

– Что там написано? «Австрийский император готов заключить мир без Германии». Это подлая пропаганда! Грехт, вы свинья. Зачем вы только берете в руки всякую гадость?

– Галеты почему-то вы гадостью не называете!

– Галеты не могут причинить вашему разуму вреда, как это делают красные листовки.

Все, кто находился рядом, посмеивались в такие минуты. Перепалка длилась бы дольше, но объявили отбой, и все, кроме часовых, должны были отправиться по своим местам. Следовало отоспаться, палатки укрывали от тумана и дождя, но не от ранней осенней стужи.