Коллапс системы

Враждебный автостраж № 1 отчаянно извивался, уворачиваясь от моих выстрелов, которыми я уже пробил его слабое место под мышкой. Я тоже развернулся, высвободил руку и приставил палец к кнопке, отстегивающей его шлем.

Враждебный автостраж № 2 развернулся и выстрелил из ракетницы в ГИКа-дрона. Тот мог бы вильнуть в сторону, но не стал, а принял снаряд прямо в корпус. Одна из четырех конечностей с того бока отвалилась.

Враждебный автостраж № 2 повернулся обратно и, даже не сбившись с темпа, побежал к лестнице. Тарик и Айрис были уже на ней, Леонида чуть отстала. Центральная колонна посадочной площадки на какое-то время закрыла их от снарядов враждебного автостража № 2, пока тот не занял более выгодную позицию по другую сторону от посадочной площадки.

Шлем отстегнулся, и я обхватил затылок враждебного автостража № 1. Не самая лучшая позиция, но ничего не поделаешь. Я выпустил импульс через собственную ладонь, прямо ему в хребет. Мне и прежде приходилось это делать, ощущения не из приятных.

Враждебный автостраж № 2 принял ГИКа-дрона за обычный дрон под моим контролем или контролем кого-то из людей и совершил ошибку. Он бегом обогнул посадочную площадку и занял позицию, из которой удобно стрелять в людей. Однако ГИК-дрон, сделав вид, будто падает, как подстреленный дрон, на последней секунде ускорился и врезался во враждебного автостража № 2 сзади.

Как мне известно, у ГИКа-дрона как минимум два сверла и резак, способные пропилить броню, помимо всего прочего. Если бы у автостража была настоящая ракетная установка, а не встроенная, он мог бы разнести ГИКа-дрона на куски, выстрелив себе за спину. Но ее не было. Вместо этого гаденыш попытался разрядить встроенную ракетницу в людей, но ГИК-дрон обхватил его руку лапой и сбил прицел. Снаряды вышибли щебень из колонны, поддерживающей посадочную площадку, но с лестницы не упало ни одно хрупкое тело.

Я почувствовал, что враждебный автостраж № 1 отключается. Он не погиб, но получил катастрофические повреждения. Кому, как не мне, знать. Отключение сохранит оставшиеся ресурсы, пока его не отправят в ремонт. Если отправят. Мне хотелось сбросить его с себя, но сначала придется вытащить остатки собственной руки из его шеи.

Враждебный автостраж № 2 не получил возможности отключиться.

Когда ГИК-дрон его отпустил, он рассыпался на мелкие кусочки.

Я освободился, с трудом выпрямился и отошел от враждебного автостража № 1. ГИК-дрон отключил коммуникатор, чтобы «Бариш-Эстранца» не узнала, что здесь произошло, но в нашем распоряжении было несколько минут, прежде чем они спохватятся и…

Я одновременно получил предупреждения от своего последнего дрона и ГИКа-дрона. И повернулся.

В десяти метрах стоял еще один автостраж. Просто стоял. Ничего хорошего. Отключив болевые датчики, я не знал, куда ранен. Из дыр в скафандре текло, и я израсходовал слишком много энергии на излучатели, так что надо было поскорее встать на подзарядку, иначе может случиться принудительное отключение. Причем немедленно, если опять придется пустить в ход оружие. Ох, и на правой руке не хватало трех пальцев, а в ладони зияла дыра. Производительность упала до шестидесяти восьми процентов и снижалась. ГИК-дрон был прав – с двумя мне не справиться.

ГИК-дрон не двигался. Он опустился на пол, словно потерял контроль над какими-то жизненно важными системами, в том числе и способность летать. Люди добрались до верха посадочной площадки и укрылись за летательным аппаратом. Айрис разговаривала с Ратти по общему каналу, пытаясь придумать, как выбраться с помощью парашютов, а Тарик и Леонида хотели, чтобы я заманил автостража к посадочной площадке, тогда они столкнут на него летательный аппарат и… Да что за бред!

– Они приближаются. Вам пора уходить, – вдруг произнес автостраж.

«Это один из тех двух, кому ты дал код, – сказал ГИК-дрон. – Он отключил модуль контроля».

Голос этого автостража был не таким, как у Третьего. Вероятно, другая партия запчастей. Он явно мне не доверял, потому что не открыл канал связи. И недоверие было взаимным. Но тут я удивил сам себя, сказав:

– Пошли с нами.

Он сделал шаг назад.

– Они не знают.

Они не знали о модуле контроля. Он поступил так же, как и я – продолжил выполнять свои задачи как ни в чем не бывало.

– А вам надо уходить, – добавил он. – Через две минуты они будут здесь.

Надо было уходить. Я развернулся и побежал к посадочной площадке. ГИК-дрон не сдвинулся с места.

«Ты как? – спросила Айрис по сети. – Мне спуститься и помочь?»

«Нет, оставайся там, у нас всего две минуты», – ответил я и тут понял, что ГИК-дрон, с помощью которого мы рассчитывали спастись через верхний люк, сам нуждается в спасении, вот почему они говорили о парашютах.

Но это займет слишком много времени, Ратти понадобится больше двух минут, чтобы спустить сюда парашюты, ему придется покинуть шаттл и сбросить их через дыру, и еще больше минут уйдет на подъем. Погодите-ка, а почему Тарик и Леонида решили, что могут столкнуть вертушку с площадки?

«Эта штуковина способна летать?»