Коллапс

— Кирилл Романович сперва убил наглого мента, которого и послали сообщить, что родители искателя захвачены. Потом — задействовал свои связи и узнал имя и номер человека, который и организовал похищение. Позвонил и пообещал, что если родителей не отпустят в течение суток, зачистит весь полицейский участок. А если предков посмеют тронуть, начнет убивать всех ментов и военных в городе.

— И что, отпустили?

— А что они в таком случае сделали бы? Реально убили родителей? Это вообще каким-то цирком было бы: убить тех, чья жизнь и защищает тебя от смерти от рук Романовича. Отрезанные пальцы работают только в сериалах. Представь себе, на что способен искатель, который поставит своей жизненной целью уничтожение чиновников любого калибра. А пять таких людей? Десять?

— И что теперь с искателем?

— Ничего. Живет, здравствует. Вряд ли будет здравствовать долго — скорее всего скоро тромб оторвется, на фоне тревоги за душу усопшего полицейского. Или случится какое-нибудь «комбинированное заболевание: аритмогенный характер смерти на фоне критического повышения артериального давления». Но прецедент учли, теперь никто не трогает наших родителей. Может, найдутся бандиты, которые решат заработать, но государство больше таких просчетов не допустит: тот случай стал показательным. Легче предложить нам все, что захотим, чтобы мы работали на них, а если откажемся — вовсе не трогать.

— Ну да, — киваю я в задумчивости. — По сути, государству нужны ресурсы из города и из мира островов. Орсы, облики, артефакты. Мы умеем их добывать и готовы продавать. К тому же мы не угроза национальной безопасности, мы обладаем силами только неподалеку от города.

Насколько я помню, способности, которым ты обучался на островах, слабеют, но не исчезают даже за пределами невидимых границ. Но до угрозы мы все равно не дотягиваем.

— Но почему шантаж работает, если ты говоришь, что умный человек не станет идти на поводу у шантажиста? — робко встрял Макс. — Или шантажист выбирает глупых?

— Шантажист выбирает любых. Прелесть шантажа в эмоциях, — даже не обернулся к Максу рослый искатель. — Это вообще в половине мошеннических схем работает, так или иначе. Когда человек напуган, ему сложнее думать, он проще подчиняется. А то, что в обмен на выполнение условий, шантажист от рычага не избавляется — так часто бывает. Просто жертва считает… даже нет, не считает, а надеется, что если она подчинится, шантажист не станет публиковать фотки, например. Хотя здесь уже ошибка — если человек оказался настолько прогнивший, что прибегнул к шантажу, то он не будет по-рыцарски честно выполнять свои обещания. Ну, в жизни это имеет смысл — чем дольше шантажист держит с тобой контакт, и вообще, чем больше он совершает действий, тем проще его найти. Работает, правда, только если в процессе жертва ищет шантажиста или обратилась к тому, кто искать будет. Ситуация с фотками и деньгами это вообще вымогательство, какая-то там статья уголовного кодекса. Короче, чтоб шантаж работал, нужно не брать в заложники родственников, а скорее напугать. Если бы я хотел тебя, Макс, напугать, я бы сперва выяснил, что ты любишь, ценишь, чем занимаешься. Вдруг ты пианист великолепный — тогда угроза сломать тебе пальцы будет сильнее, чем выкрасть твоих родственников. Вдруг ты их не ценишь совсем.

Я, помня о том, где обитал Макс до того, как я перекинул ему орсы, посмотрел на искателя. В глазах его горела злость. Думаю, если бы его кто-то шантажировал родственниками, Макс расхохотался бы в трубку.