Колхоз. Назад в СССР 5

— Редькина и Марушко, у вас сегодня свечи. Дамы, подставляйте свои канделябры…

Женщина заметила нас с Наташкой, остановилась, разглядывая с интересом. В руках она держала какой-то маленький поднос с баночками и пузырьками. Мы напряглись. Наверное, спросит, кто такие и зачем пришли. Или потребует пропуск. Как Цербер. Я вообще не понимаю, на кой черт в деревенской больнице какой-то пропуск. Это же не секретное место, не военный объект.

— О! Нина Григорьевна, за тобой уже приехали? Быстро. Когда только успела сообщить? Скандал только час назад закатила, чтоб тебя отпустили домой. Вот твоя выписка. Там же лечение и лекарства. Не забудь печать поставить на выходе.

Медсестра достала из кармана халата свернутую в трубку бумажку и протянула матери председателя.

— Значит, так, напоминаю. Твоя диета на ближайшие дни: 300 грамм кабачков на пару, укроп, петрушка обязательно…

— А колокольчик на шею нужно вешать или можно так пастись? — С сарказмом перебила Нина Григорьевна медсестру.

— Знаешь, как же хорошо, что тебя выписывают. Вот по идее, надо двадцать один день, как положено, отбыть. Но боюсь, пока ты здесь лечишь свою поджелудочную, у всего персонала наоборот разовьется панкреатит, язвенная болезнь и даже частично начнутся проблемы с невралгией. — Медсестра явно была знакомая с матерью председателя. По крайней мере, описала она ее очень точно. Хотя, чего удивляться. Они тут все друг друга знают. — Характер у тебя, Григорьевна, не дай бог. Между прочим, не девочка. Органы твои не обновляются. Хочешь опять острый приступ? Доктор сказал, диета, значит, диета. Знаешь, как говорят? Время лечит, но доктор — быстрее. А так-то, конечно, ешь, что на душу ляжет. Дело твоё. Решила, отказаться от больницы, хотя бы указания выполняй. Внук?

Медсестра кивнула в мою сторону.

Нина Григорьевна аж вздрогнула от перспективы нашего родства. Даже вроде немного отодвинулась в сторону.

— Упаси боже… Внучка. — Она указала на Наташку. — Ладно. Буду собираться. Раз уж так вышло, что приехали, отвезете меня домой.

Это уже предназначалось нам с девчонкой.

Я был готов везти её куда угодно, лишь бы добиться правды. Просто ещё есть такой момент, когда желаемое совсем близко и вот-вот окажется в руках, меня аж кроет, как не терпится забрать это. В данном случае желаемое — важная информация. Уверен, она действительно важная. На фоне всех событий, в Москву я должен ехать уже готовым к любому повороту.

— Помоги переодеться. — Нина Григорьевна поднялась с кровати и полезла в тумбочку.

Я встал, как дельный, рядом. Стою, жду. Надо помочь человеку. Просит же.

Медсестра тем временем раздала таблетки и вышла из палаты.

— Ты чего? — Мать председателя повернулась, в руках у неё были вещи.

— Ну, Вы же сказали, переодеться.

— Совсем тютюкнулся? Наташке это говорила. Шуруй в коридор. Вон, лучше сходи печать поставь. На первом этаже окошко. Там больничные выдают, справки и все такое. — Нина Григорьевна протянула мне листок, который ей отдала медсестра.

Думаю, да блин…Там же Цербер. Хотя, с другой стороны, я ведь без Наташки пойду, у которой чудесным образом испарилась беременность. Значит, ничего страшного. Если что, скажу церберу, мол, все, определил жену.

Вышел из палаты и потопал вниз. Вот было предчувствие, не надо мне шататься никуда. Но я его, дурак, не послушался.

Народ на первом этаже сновал туда-сюда. Поэтому мимо старухи проскочил незамеченным. Она как раз что-то поясняла очередному бедолаге о пропуске.

Окошко нашлось в конце коридора, когда я пробрался через толпу желающих окунуться в пучину бесплатной медицины. Хотя, большая половина этих людей выглядела, на самом деле, гораздо здоровее меня. Какие-то бабульки сидели возле кабинета, живо обсуждая последние новости. Как на заваленке, честное слово. Мужик крепкого сложения, ломился в другую дверь, которую грудью закрыла тётка, шириной плеч напоминающая то ли Илью Муромца, то ли вышибалу из ночного клуба. Он громко объяснял ей, что «ему только спросить», тётка раскинув руки, голосила, что она вообще тут со вчера и скоро состарится в этой очереди. А спросить можно вон, во дворе у ясеня. Или у тополя. Выбор огромный.

Короче, мне кажется, даже в больницу местные приходят в поисках развлечений.

Окошко было открыто, на нем висела скромная табличка «канцелярия». Я заглянул. В помещении наблюдались две женщины. Обе — в белых халатах, как положено.

— Здравствуйте, а вот меня прислали …

— Ко мне? Иду! — Она из женщин раздраженно долбанула кружкой о стол. Они, так понимаю, пили чай. — Никакого передыху. Ходют и ходют… Всех уже прогнала. Один ты остался. Жди!

Я растерялся от её напора. Но промолчал. Подумал, может, человек есть хочет, а тут я со своей… вернее, даже не своей бумажкой. Женщина вышла из кабинета, хлопнув дверью, окинула меня злым взглядом, а потом скомандовала.

— За мной!

Во, блин, думаю. Куда-то идти, значит. Ну, ладно.

Мы пробились сквозь толпу болящих в обратную сторону. Тетка у кабинета продолжала держать оборону. Мужик не терял надежды эту оборону прорвать.