Колючка и богатырь

Вика хотела возразить, хотела послушать всю историю целиком, но силы действительно иссякли. Девушка послушно прикрыла глаза.

— Федька, я тебя люблю, — шепнула она прежде чем уснуть. В ответ разобрала судорожный вдох и почувствовала, как лица коснулись горячие пальцы и ласковые губы.

— И я, Колючка моя, и я тебя, — долетел до Виктории Яковлевны легкий шепот.

Следующее пробуждение Вики было приятным. Глаза открылись свободно, без усилий, дышать было легко.

— Феедь? — шепнула Вика.

Парень вскинулся, отложил телефон, в котором что-то быстро печатал и присел ближе.

— Что, Колючка моя? — спросил Федька, поглаживая ладошку.

— Федь, скажи честно, я лысая? — потребовала ответа Вика.

— Это же волосы, Викуль, — улыбнулся богатырь, — Отрастут. Хочешь и я побреюсь за компанию?

— Ага, сейчас, — возмутилась Вика, — Как там Ниночка сказала?… Десять минут зрительного контакта и я в экстазе. Не вздумай их стричь. Я же прусь от твоих кудряшек, мой синеглазый богатырь!

— Хорошо, солнышко, — улыбнулся Федор.

— А родители? Как там мама? И Тереза? Она же в положении! — вспомнила Вика, — И Ави? Как вообще пацаны? Федь, я тут подумала, а сколько я в отключке валялась? Если ты у меня так зарос.

Федор автоматически поскреб бороду, и уточнил:

— Тебе в каком порядке отвечать?

— Давай с конца, — решила Вика.

— Провалалясь, солнце, ты долго, — начал Федька, — В сознание приходила. Но отключалась постоянно. Болтала со мной обо всем подряд. Теперь я знаю о всех твоих интрижках. Так что, бойся мести, кнопка!

— Чего? — не поняла Вика.

— Тааак, как же там было, — Федька задумался, пряча задорную улыбку, — А, да. Сашок из третьего «б» п-п-подобрал котенка и презентовал моей Колючке, а она, — Федька погрозил Вике пальцем, — п-п-подарила свой поцелуй. Не стыдно?

— Федька, — Вика легко рассмеялась, правда смех вышел немного хриплым. Но для синеглазого богатыря он казался самой чудесной музыкой.

— Что Федька? Федька ничего, — отмахнулся парень, — Далее: п-п-пацаны растут, уже здоровые лбы. Еще немного и д-д-дорастут до машинок.

— Федя! — смеялась Вика, кайфуя от его игривого настроения.

— Тереза была здесь с Захаром, — рассказывал Федька, — Вчера улетели. Завтра Игнат обещал быть. А сегодня родители. Ждана рвалась еще на той неделе, но батя заявил, что мы и сами справимся, а с внуками нужно помочь. Вот.

— «Батя»? — переспросила Вика.

— Ну типа да. И я между прочим, н-н-не настаивал, — в свою защиту заявил Федор, — Пристал Ящер ко мне, говорит мне, типа, я его любимый зять, п-п-почти сын. И вообще он всю жизнь мечтал о таком муже для младшей дочки. И человек я замечательный.

— Угу, — улыбалась Вика, — ври больше.

— Не вру я, п-п-правда чистейшей воды, — заявил Федор, не переставая улыбаться, — Разве только чутка преувеличил. Но смысл донес в лучшем виде. Честно.

Вика посмеивалась, глядя на своего богатыря. А Федька радовался каждой ее улыбке, каждому слову, каждому вдоху.

— Ты меня все еще любишь, Федь? — вдруг спросила Вика, — Я знаешь ли, лысая теперь. Это жутко.

— Глупости, — парень оставил легкий поцелуй на губах любимой, — Это даже стильно.

— Федь, — вдруг нахмурилась Виктория Яковлевна, и парень по глазам понял, о чем хочет спросить Колючка, — А как…?

Федька перестал улыбаться. Только руками поглаживал изящную ладошку и тоненькие пальчики. Поглаживал и молчал, а потом глубоко вздохнул, словно перед прыжком в омут, и посмотрел Вике в глаза. Прямым, открытым взглядом. Взглядом полным боли и, кажется, отчаяния.

— Я решил за нас, — хрипло произнес Федор, — За тебя решил. Иначе было никак. Нужно было срочно оперировать. Ты много крови потеряла и травма довольно серьезная. А мозг он такой, непредсказуемый. Я решил. Сам.

Федор замолчал, словно предоставляя Вике возможность все обдумать, понять, осознать.

— Мне врачи потом пояснили, — продолжил Федька, — Что в такой ситуации невозможно было бы забеременеть. Времени прошло слишком мало после нашей ночи. Да, возможно, если бы не лекарства, малыш бы был. Но сейчас его нет. Вик, я решил. Я выбрал, чтобы спасали тебя. Вик, я не оправдываюсь. Просто…. Не было ни одного шанса. Могло случиться что угодно, и та же амнезия — самая маленькая проблема, которая могла появиться.

Федька все говорил, говорил хрипло, через силу, и каждое слово давалось с трудом.

— Еще час-два, Вик, — говорил парень, — и было бы совсем хреново. Вплоть до паралича. Или… или… или…

— Я поняла, Федь, — Вика сжала едва заметно подрагивающие пальцы своего богатыря, — Я едва не умерла. Понятно.

— Да, — тихо подтвердил Федор, и прижался ртом к тоненьким пальчикам, — А я не готов тобой рисковать.