Колдун и кристалл

— Когда мы отправились на поиски Башни, я и мои друзья, Шими пошел с нами. Он… — Но тут Роланд прикусил губу и больше ничего не сказал.

— Корделия? — спросила Сюзанна. — Обезумевшая тетка?

— Умерла до того, как догорел праздничный костер. То ли от сердечного приступа, то ли от удара.

— А может, от стыда, — не согласилась с ним Сюзанна. — Или ужаснувшись тем, что натворила.

— Возможно. Осознать, что ты наделал, после того как изменить уже ничего нельзя, — сущий кошмар. Уж я-то знаю.

— Что это там? — Джейк вытянул руку вперед, указывая на длинный участок автострады, полностью свободный от автомобилей. — Видите?

Роланд видел, его глаза, похоже, видели все, но прошло не меньше пятнадцати минут, прежде чем Сюзанна различила на асфальте темные точки. Причем точно она не знала, то ли видит их, то ли думает, что видит. Но еще через десять минут могла сказать, что видит.

Обувка. Шесть пар башмаков стояли в ряд, поперек полос движения автострады И-70.

Глава вторая Башмаки на дороге

1

До башмаков они добрались еще до полудня. А за ними высился огромный дворец, зеленый, радующего глаз оттенка, отражения листа лилии в стоячей воде. Они уже видели сверкающие ворота. Легкий ветерок шевелил красные флаги на башнях.

Красные, как башмаки на дороге.

Издалека Сюзан решила, что башмаков шесть пар, но она ошиблась: кто-то положил на асфальт четыре пары и один квартет. Последний, четыре темно-красных полусапожка из мягкой кожи, предназначался для четвероногого члена их ка-тета. Роланд подобрал один, сунул внутрь палец. Он не знал, скольким ушастикам-путаникам доводилось носить обувь за всю историю мира, но склонялся к тому, что едва ли кто из них надевал кожаные сапожки на шелку.

— Балли и Гуччи[58] остается только кусать локти, — усмехнулся Эдди. — Потрясающая обувка.

И пару для Сюзанны они определили без труда, не только по украшенным сверкающими камнями голенищам. Собственно, это были не сапоги, а именно голенища, как раз для того, чтобы натянуть на культи, но с донышком снизу.

— Вы только посмотрите, — восторгалась Сюзанна, подняв один «сапожок». Она вертела его в руках, горный хрусталь, если только это был горный хрусталь, переливался на солнце. Она даже подумала, а вдруг это бриллианты. — Шапочки. Наконец-то и я получила пару обуви. Впервые после того, как осталась без ног.

— Шапочки? — переспросил Эдди. — Их так называют?

— Именно так их и называют, сладенький.

Джейк получил пару полуботинок. Если б не цвет, они выглядели бы вполне пристойно в школе Пайпера. Джейк взял один, посмотрел на подошву. Гладкая, блестящая. Без клейма фабрики-изготовителя. Впрочем, Джейк и не ожидал его увидеть. У его отца в шкафу стояло не меньше дюжины пар обуви, изготовленных по индивидуальному заказу. И Джейк отличал такие с первого взгляда.

Эдди достались низкие сапоги с кубинскими каблуками (Может, в этом мире их следовало называть меджисскими каблуками, подумал он) и острыми носами… в другой его жизни обувь с такими носками обожали уличные музыканты. А подростки середины шестидесятых, той эпохи, которую пропустила Одетта/Детта/Сюзанна, могли называть их «битловскими сапогами».

Для Роланда, естественно, выставили ковбойские сапоги. Красивые, в каких обычно танцуют, а не выгребают навоз. Расшитые, с декоративными вставками, узкие, роскошные. Он оглядел их, не беря в руки, потом, хмурясь, повернулся к своим спутникам. Они переглянулись. Вы можете сказать, что такое невозможно, только двое могут… но сказать это могут только те, кто никогда не был частью ка-тета.

Роланд по-прежнему разделял с ними кхеф, чувствовал поток их мыслей, но ничего не мог понять. Потому что это их мир. Они пришли из разных, когда этого мира, но то, что они видят вокруг, знакомо им всем.

— Что это? — спросил он. — Что означает эта обувка?

— Я думаю, точно не скажет никто, — ответила Сюзанна.

— Не скажет, — согласился Джейк. — Еще одна загадка. — Он с отвращением глянул на кроваво-красный полуботинок, который держал в руках. — Еще одна чертова загадка.

— Скажите мне, что вы знаете. — Роланд вновь посмотрел на стеклянный дворец. До него оставалось порядка пятнадцати нью-йоркских миль. Он поблескивал на солнце, прямо-таки мираж, да только реальность его не вызывала сомнений… как и реальность башмаков. — Пожалуйста, скажите мне, что вы знаете об этой обувке.

— У меня есть башмаки, у тебя есть башмаки, у всех детей Божьих есть башмаки, — ответила Одетта. — Такова основная идея.

— Да, — кивнул Эдди, — у нас они есть. И ты думаешь о том же, о чем и я?

— Полагаю, что да…

— А ты, Джейк?