Колдун

— Царице-то? Двенадцать, — гордо подбоченился Степаныч.

— И что она среди мужиков-то делает? Не, командир, не дело это. Отправь ты этот детский сад в тыл! — недовольно высказал ему следующий. — Не серьезно это!

— Не серьезно, говоришь? — хмыкнул Степаныч. — Этому детскому саду, как ты говоришь, цены нет.

— Ага, Зайцу особенно! — загоготали мужики. — Одно прозвище чего стоит! Видать, быстро со страху бегает!

— А ты знаешь, как он то прозвище-то получил? Вот то-то… — произнес капитан. — А вот вы поспрашайте у стареньких-то… Глядишь, они вам и поведают пару баек. А чтобы совсем интересно стало, пойдете вы в разведку. Вы пятеро, мужиков взрослых и сурьезных, и двое деток. И фору вам дам, — хмыкнул Степаныч. — Вот и поглядите, на что те детки способны. Только смотрите, не обосритесь, — капитан хлопнул двоих самых разговорчивых по плечу, — малыши… Хех, — старый разведчик развернулся и, поправляя ус, пошел дальше по своим делам. — Детский сад… Вам до того детского сада расти еще и расти…

Утром капитан разведроты вызвал к себе ту команду и Тамару с Мишкой. Естественно, Арсен пришел с ними.

— Значит так, ребятки, — подкрутил ус Степаныч. — Есть у меня для вас задание от СМЕРШа. В деревне Масловка расположился штаб полковника Егорова. Есть у особистов сильное подозрение на одного человека, что он немецкий агент. За ним ведут наблюдение, охраняют. И охраняют серьезно. Но доказательств его шпионажа нет. Вчера Егорову доложили, что он вроде фотографировал карты и одни очень важные документы на столе у полковника. Добудьте пленку, она и станет причиной для его задержания и последующего допроса. Предположительно, хранит он ее в скатке бинта, потому как дважды брал в санчасти воск и вощеную бумагу, которые используют для упаковки чистых бинтов для солдат. Да, и еще один момент. Не факт, что среди охраны нет его доверенных людей. Егоров не доверяет никому. О вашем задании знает он, и знаю я. Имейте ввиду — охране дан приказ стрелять на поражение при обнаружении посторонних лиц. Как вы правильно понимаете, вы — посторонние. Потому ваша задача не только достать пленку, но и сделать это тихо. Вопросы есть?

— А где мы найдем того человека и как поймем, что это он? — спросил серьезный мужик с начинавшими седеть висками.

— Я так полагаю, там, где больше всего охраны. Из особых примет — светловолосый, на левой щеке возле уха большая коричневая родинка, на животе шрам от операции, — ответил Степаныч. — Больше никакой информации по нему у меня нет. Разговор с Егоровым был очень коротким, без подробностей. Выясните сами.

— Харашо, Сэмён Стэпаныч, мы поняли. Разрещите выступать? — кивнул Арсен, игнорируя удивленные взгляды открывших было рот для уточняющих вопросов новых разведчиков.

— Арсен, ты остаешься в расположении. Ребята пойдут одни. Шестая группа, вы выступаете через полчаса, Миша, Тамара, ваше время выхода через два с половиной часа, — спокойно выдал Степаныч. Мишка с Тамарой синхронно кивнули, одновременно успокаивающе погладив Арсена по руке каждый со своей стороны.

— Эээ… Пагади, дарагой! Мы каманда! — возразил Арсен, задвигая ребят себе за спину. — Ани каманда, — кивнул он в сторону новеньких, — и мы каманда. Не дэло ты задумал, товарищ капитан. Адных нэ пущу!

Мужики, переглядываясь, заулыбались.

— Ребята пойдут вдвоем. Это приказ, Арсен! — повысил голос Степаныч. — И если ты помнишь, до сих пор они и вдвоем прекрасно справлялись!

Арсен поник, но кивнул. Троица вышла.

— Хорош лыбиться! — гаркнул на шестую группу старый разведчик. — Я посмотрю, как вы будете лыбиться после задания! Время пошло!

Мужики пулей выскочили из палатки, успев заметить, как Арсен на полянке неподалеку отрабатывает с Тамарой никак не дающийся ей прием.

Глава 17

Из лесу в районе деревни Масловка к вечеру вышли двое подростков с полными корзинами грибов. Испуганная девочка с двумя косичками в скромном темном платьице, прикрытом старой вязаной кофтой, и видавших виды ботиночках, жалась к брату, тревожно вертя головой по сторонам и шарахаясь от каждого солдата с автоматом. Угрюмый лохматый, давно не стриженый подросток из-под слишком длинной челки мрачно смотрел на солдат, всякий раз свободной от корзинки рукой задвигая сестру за спину, когда навстречу им шел кто-то с оружием.

— А ну стой! — окликнул ребят часовой. — Руки вверх!

Девочка, испуганно пискнув и выронив из рук корзину, спряталась за брата, а тот сплюнул себе под ноги и угрожающе произнес:

— Ты, ирод, пошто на своих пукалку наставляешь? Злодеев узрел? Главная-то злодейка вона, аж грибы повыронила, — переложив корзинку из одной руки в другую, покрытую не до конца зажившими ранами, подросток снова сплюнул. — А ну как я твому командиру пожалюсь, шо ты мне сестренку напугал? Думашь, вона мало фрицами пугана? — переступив с ноги на ногу, подросток поддел лаптем выпавший из сестриной корзины гриб, пиная его в сторону часового. — Гляди, скока в ейной корзине бомб-то…

— Вы кто такие? — нахмурился часовой, не опуская оружия. — Откуда взялись?