Когти власти

Оба дракончика пришли в ужас, слушая рассказ о покушении на старого дракоманта, но вести о новоприобретённых способностях ночных потрясли ледяного ещё больше.

– Мы едва успели узнать, что тайная власть ночных – фальшивка, и на тебе, пожалуйста! – возмущённо вскинул он серебристо-голубые крылья.

– Тебе-то что беспокоиться? – хмыкнул Карапакс. – Пока небесный камень с тобой…

– А сверхсила? – зарычал Холод. – Да ещё и это, что там у последнего…

– Он умеет делать бананы, – напомнил Вихрь. – Какой ужас! Беги, пока не поздно.

Ледяной обиженно фыркнул, но промолчал.

– Чего же всё-таки хочет Мракокрад? – задумался вслух песчаный.

– Напряги мозги, и сразу поймёшь! – усмехнулся Холод. – Обзавестись друзьями и помочь драконам, ясное дело.

– Похоже на то, – вздохнул морской дракончик. – Весь день одни добрые дела.

– Это на первый взгляд, – прищурился Вихрь. – Может, мы не всё знаем, и он что-то делает тайно.

– Ну почему вы такие подозрительные? – снова фыркнул ледяной. – Он же спас Камнероя. У Мракокрада доброе сердце!

– И это тоже, – спокойно кивнул песчаный. – Наш дорогой Холод сам на себя не похож. Ещё вчера криком кричал, что Мракокраду ни в чём нельзя доверять, а сейчас только гляньте на него.

– Я изменился, поумнел! С тех пор как мать с отцом пожертвовали моей жизнью ради карьеры брата, я ко всему отношусь иначе.

– Конечно, Холод, конечно… И всё же… – Вихрь развёл лапами. – Ну представьте, вот я вылезаю из-под земли, и вижу перед собой свирепого ледяного красавца с кучей блестящих вариантов будущего и самомнением величиной с айсберг. Ага, думаю я, этот дракончик может представлять угрозу. Надо сделать его доверчивым и послушным. Что, не так? Вполне допускаю, что Мракокрад так и поступил.

Ледяной раздражённо встопорщил шипастый гребень.

– Можно подумать, я не догадался бы, что меня заколдовали!

Песчаный криво усмехнулся.

– Ну конечно! Всемогущая ледяная магия тут же подсказала бы… что именно ты почувствовал бы, о непревзойдённый дракомант?

– Даже слушать не хочу! – зарычал Холод и вылетел в коридор.

Выглянув в дверь и убедившись, что сопещерник ушёл, Вихрь озабоченно глянул на Карапакса:

– У меня скверное ощущение, что он полетел докладывать Мракокраду.

– Если и скажет о разговоре со мной, тот не услышит. Заклятие укрывает меня полностью, – заверил морской дракончик.

«Если, конечно, оно вышло правильным, – вздохнул он про себя, – а я вечно что-нибудь путаю, вот беда».

– Здорово придумано, – кивнул Вихрь. – И как тебе только пришло в голову.

– Страх заставляет быстро соображать… А трусость – особенно.

– А что твоя душа?

Карапакс пожал крыльями.

– Пока вроде на месте.

Он не собирался рассказывать об окровавленной морде Хамелеона перед глазами и его воплях у себя в голове… как и о том, что с удовольствием поступит так же с любым, кто обидит Кинкажу.

– Как думаешь, ещё на пару заклятий хватит? – осторожно поинтересовался песчаный. – Я бы и сам, но увы, никаких способностей к магии.

– О да… то есть мне кажется. Не соображу только, что бы такое нужное сделать, правильное. Весь день думаю… Беда сначала хотела, чтобы я его убил, но это вряд ли возможно, да и я не из тех драконов, что убивают других, – и не хочу таким становиться.

Снова вспышка перед глазами: футляр с зачарованным свитком колотит по носу Хамелеона… брызги крови… звенящее ощущение власти в когтях – власти наказывать тех, кто заслужил… причинять боль одним мановением лапы.

«Нет, нет! Это не я, остановите меня!»

– И потом, – продолжал Карапакс, с усилием подавляя жуткие видения, – а вдруг Мракокрад и в самом деле добрый? Не один Холод так думает – вот и Беда теперь тоже… И Луна, мне кажется. Тогда убивать его совсем неправильно… Я подумал, может, попробовать защитить от него Анемону – просто на всякий случай? Но как это сделать, чтобы он не заметил – вот что самое главное! Если он поймёт, что здесь есть ещё один дракомант… Вдруг всё-таки злой? Нельзя оставлять следы!

Морской дракончик зябко поёжился и тут же виновато дёрнул хвостом, вспоминая отважных героев из свитков, написанных матерью. Разве кто-нибудь из них стал бы такое говорить?

– Хорошо тебя понимаю, – тяжко вздохнул песчаный. – Я-то хотел совсем немногого… Ты не можешь как-нибудь определить, есть ли заклятие на мне?

– На тебе? – удивлённо переспросил Карапакс.

– А то! Всё, что я сказал про Холода, относится и ко мне самому. Мне тоже нравится Мракокрад, вот в чём штука! Он обаятельный, любит пошутить, всем помогает… И со мной держится очень даже уважительно. Чисто логически можно обосновать любые подозрения, но я их не ощущаю, понимаешь? Даже обидно: всю жизнь полагался на разум, а теперь чувства берут над ним верх!

– Ну ладно… Только заклятие не может быть на тебе самом, необходим какой-то предмет. К примеру, серьга в ухе у Мракокрада – может, она и действует на всех вокруг?

– Хм… об этом я не подумал, – помрачнел Вихрь, задумчиво барабаня когтями по полу. – Что же тогда делать?.. А если… Нет, ты не захочешь, наверное.

– Что именно?

Песчаный дракончик смущённо поковырял когтем трещину в стене.