Коготь Орла (СИ)

Чистокровные кэаррсы, как считал Нвархиах, были красивы совершенно особенной, дикой красотой, но она совершенно его не заводила. Высокие, худощавые, со скуластыми узкими лицами, раскосыми глазами и словно отлитой из темной бронзы кожей, они казались пришельцами с иных звезд, а не уроженками этого мира. В общем-то, так оно и было. Сердце и помыслы его были отданы полукровкам. К счастью, даже самая малая часть крови аборигенов смягчала резкость черт бронзовой статуи, вылепляла из воплощенной статуи Собирающего живую и теплую кошку.

Нварзиах следил за танцующей Дороссой. Как и все танцы ирруа, это, скорее, был даже не танец, а ритмичное позирование. Одним гибким, струящимся движением кэаррса перетекала из одной позы в другую, замирала, и все повторялось. Ее движения повторяли все чистокровные, кто только был в зале. Словно бы храмовые танцы около Небесных Лестниц в честь Собирающего, первого из демиургов Круга Миров, Хранителя, того, кто дал ирруа их тройственную сущность, вылепил как единое существо.

Доросса великолепна и роскошна, как только может быть роскошна статуя в честь бога. Несмотря на то, что она пьяна и румянец окрашивает впалые щеки медным.

Чистокровные кэаррс и вулк слишком хороши для полукровки, и Нварзиах понимал это. Ни у кого из тех, кто присутствовал на пиру, нет ни шанса даже на облачный союз с Дороссой, не говоря уж о высшей степени доверия — обмене истинными именами.

— Ранге Нварзиах, — приятный, мягкий голос отвлек его от созерцания откровенной и недосягаемой красоты Дороссы. Голос ему знаком — Ари, вполне земная и понятная Ари, отец которой происходит из того же морского народа, что его бабка, отец и мать.

— Ари, — он поднялся и протянул ей обе руки в знак приветствия и почтения. — Да будет западный ветер ласков с тобой.

— Да будет ночной ветер приятен, ранге Нварзиах, — она улыбнулась и приняла приглашение разделить с ним трапезу и наблюдения.

Ари проста и понятна, как закатный бриз. Ее лицо круглое, у нее полные щеки, голубые глаза, она мягкая, приятная и ничуть не напоминает медную статую древнего бога, который привел предков крылатых в этот мир и оставил тут.

Доросса плясала в центре зала, забыв обо всем. С таким мастерством плясала, может быть, только легендарная ракша лоркиэ на мистериях в честь Семи Демиургов в давно покинутой Тэн-Ориолис, Гавани Половинной Луны. Нварзиах, же, как гостеприимный хозяин, предлагал Ариксе:

— Сушеное мясо роа, вяленое мясо роа… Ари, бери всего и побольше. Ты же голодаешь в этих своих походах…

Арикса кокетливо отворачивалась, прятала глаза.

— Ранге Нварзиах, я только пришла поблагодарить за помощь Тезарну… — сказала она, раскрасневшись.

— Тремпер на корабле и с командой, — пожал он плечами. — Что мешает тебе нормально отдохнуть?

Она кивнула. Улыбнулась, чуть склонила голову набок. Удивительно было, сколько в крылатой может все-таки быть человеческого.

Он улыбнулся, переместил руку на пояс. Слегка повернувшись к ней, выпрямился, насколько это можно было сделать сидя на подушке.

— Мы вполне могли бы побеседовать…

Она тоже развернулась к нему и чуть-чуть прищурилась, глядя в глаза.

— О новом курсе повелительницы? — ему показалось, что ее голос звучит чуть ниже, чем обычно.

— В такую прекрасную ночь, словно созданную для поэзии и песен? — уточнил он, коснувшись ее запястья. Мимолетная случайность, не более.

— Ранге Нварзиах любит наблюдать за звездами? — она провела пальцами по его запястью. Затем опустила взгляд и смущенно улыбнулась.

— Ранге Нварзиах считает, что красивые кэаррс — отражение звезд, — ответил он, оправив рукав куртки. Он сделал вид, что стряхнул с него несколько пылинок и вновь коснулся ее запястья.

— Разве ранге Нварзиах не знает, что это касается только чистокровных?

Он удивился — уничижения от Ариксы не ожидал.

— Ранге Нварзиах не видит разницы между чистокровными и полукровками.

Она едва слышно хлопнула в ладоши.

— Ранге Нварзиах говорит приятные вещи, — отметила она, протянув ему свою руку ладонью вверх.

Трудно проигнорировать такое приглашение, да и изрядно глупо. Он накрыл ее ладонь своей и легко сжал пухлые пальцы, загрубевшие и покрытые мозолями от канатов и штурвала.

— Ты слишком рискуешь, Ари. Пусть море так же глубоко, как и Небо… Ты рискуешь.

Она опустила глаза, слегка кивнула, то ли соглашаясь со ним, а может и со своими мыслями.

— Я лишена Неба, Нвар, — ее голос звучал глухо. — Все, что осталось у меня — Море.

— Море есть и в Тэн-Дилис, — ответил он. — Что омывает Черный Камень в прилив, как не море?

Она закрыла глаза и опустила голову.

— Море у Архипелага так же глубоко, как Небо… — она запнулась, попытавшись сохранить лицо. — Все мы помолвлены с Небом с первого полета…

Она подняла глаза, и закусила губу:

— Но все, что осталось — Море. Я не разрушу последнюю связь, Нвар.

— Я бы убил тех, кто сделал это, — он обнял ее за плечи, не встречая сопротивления. — Они умирали бы долго и мучительно.