Коготь Химеры

Однако же кто-то на небе к нему благоволил. Еще как благоволил! Это Док понял, когда на скамью рядом с его идеалом грубо завалилась пара забулдыг. Густопсовый запах, смешанный с ядреным водочным перегаром, тотчас вытеснил из пространства весь кислород. И быки здоровущие. Тут можно выпендриться, как говаривал капитан Сиротин, «на полное е…ло».

Док буквально ожил. И никто за газеткой не заметил, как расплылось в счастливой улыбке его лицо. А улыбался он в последнее время очень редко.

– М-мадам, а можно с тобой познакомиться? – пробормотал тот, что сидел ближе к идеалу, грубо притискивая женщину плечом к стене вагона.

– Зачем? Отодвиньтесь, пожалуйста, и… и не трогайте меня. Я… я позову милицию.

– Зови… гы… гы… Где ж тут та милиция?

Док стер с лица лучезарную улыбку, опустил газету, аккуратно сложил ее и уставился в белесые от алкоголя глаза вагонного громилы.

– Шо уставился, дед? – с вызовом выдохнул водочные пары бык. – Вали отсюда, пока рога не поотшибали.

«Ну… за деда ты мне ответишь особо», – решил про себя Док, но промолчал. Впрочем, он не сделал ни единого движения. Просто сидел спокойно и наблюдал. Хулиган между тем снова повернулся к своей прекрасной соседке:

– Да чего ты кочевряжишься? Давай завалим прямо с электрички ко мне. Ну… хата свободна, водяры – хоть залейся. Посидим, чисто конкретно посидим. Он, сиськи у тебя какие! Скажи, Петруха?

– Гы… гы… – наконец подал хриплый голос второй. – Точно, Колян, сиськи конкретные.

Лицо незнакомки сплошь покрылось густым румянцем. А в глазах стыл страх, смертельный страх.

– Я… я… уберите руки! – Две слезинки быстро скатились по розовым от стыда и бессилия щекам и повисли на подбородке с ямочкой.

– Счас уберу. – Первый протянул грязную веснушчатую лапу к груди идеала.

Лапнуть не успел – Док своей левой элегантно перехватил мерзкую лапу, переплел свои тонкие, но цепкие и длинные пальцы с толстыми сосисками подонка и мягким движением вывернул кисть. Мерзавец взвизгнул от мгновенной пронзительной боли. Док, не отпуская кисть, потянул противника на себя. Тот с воплем рухнул с лавки на колени.

– Ты шо, сука! – взвился второй.

Док лениво лягнул его в пах – и к визгу Коляна добавился хриплый вой Петрухи, который тоже упал на колени. Док, больше, конечно, для острастки, добавил обоим сете по затылку. Так, легонькое сете. [9]Чтобы мозги встряхнулись и понимание пришло.

Странно, но остальные пассажиры вагона наблюдали сцену совершенно беспристрастно и спокойно.

«Узнаю тебя, страна, – машинально отметил Док. – Все так же хулиганят в электричках, и все так же – всем по фигу».

– Значит, так, орлы, – внушительно начал он, – у вас есть два варианта на выбор. Вариант первый – вы валите отсюда подальше. Чтобы я вас ни в электричке, ни на перроне больше не видел. Вариант второй – на ближайшей станции вас выносят из вагона на носилках. Какой вариант выбираете?

Конечно, они выбрали первый. Скуля и матерясь, заковыляли в тамбур. Док еще наподдал Коляну хорошего пинка в зад, прокомментировав: «Это тебе за деда!», отчего тот значительно ускорился и вылетел в тамбур пулей.

Док даже не стал вытирать трудовой пот со лба – там ни росинки не выступило, только брезгливо вытер руки о штанины и уселся на место, мучительно размышляя при этом: «И что теперь делать? Снова уткнуться в газету? Или… или попытаться завести разговор?»

Идеал сам разрешил проблему:

– Спасибо, спасибо вам огромное. Знаете, я так испугалась… Я… я никогда не попадала в подобные ситуации.

– А, пустяки, – отмахнулся Док. – И как вас занесло в эту… электричку?

Он хотел к слову «электричка» добавить эпитет «сраная», но вовремя придержал язык.

– Я, знаете ли, к тетке ездила, а машина поломалась, – затараторила незнакомка. – Тетка приболела, а я, видите ли, врач.

– Вы врач? – безмерно удивился Док, хотя по зрелому размышлению ничего удивительного в этом не было. – И какой же вы врач? Ну, в смысле специализации.

– Психиатр.

– Ого. Выходит, мы коллеги.

Вот тут изумилась она, искренне и неприкрыто. Да и было чему изумляться.

– Понимаете, у меня домик под… крохотный, – не сморгнув глазом, соврал Док. – А машина тоже поломалась. Вот и пришлось электричкой.

– А вы какой врач?

– Военный хирург.

Все же она ему не поверила. Док читал это в ее глазах.

– Вижу, вы мне не верите. Хорошо… Как же вам доказать? А вот как! На лямина криброза поселился кристо гале. Впереди – форамен цекум. Сзади – ось сфеноидале.

Она звонко рассмеялась, слезы уже просохли, и испуг из глаз выветрился.

– Этот стишок вы могли слышать от какого-нибудь медика и запомнить.

– Теперь я не сомневаюсь, что вы психиатр, – рассмеялся в ответ Док. Не мог не рассмеяться. – Ладно, попробуем по-другому. Задавайте мне вопросы на медицинскую тему. Только ближе к хирургии, а то общую патологию я уже изрядно подзабыл.

– Хорошо… Так… Что такое лапаротомия?

– Чревосечение.

– Перитонит?

– Воспаление брюшины.

– Симптом Щеткина-Блюмберга?

– Как раз основной симптом перитонита.

– Халязион?

– По-простому, ячмень на веке, который лечат дулей.

Она снова залилась смехом.

– Все, верю, верю!