Когда вдруг решил... что уже... поздно

— Побочные эффекты взросления. Не более того.

— А ещё жаловались, что задницу твою тянет на приключения. Не успевали последствия разгребать. — Глянул с шутливым укором, а я выше подбородок задрала.

— Не для этого ли ты их ко мне приставил?

— Забочусь о твоей безопасности.

— О моём моральном спокойствии лучше бы позаботился! — Топнула я ногой. Совершенно капризно.

— Что так? Неужто скучала? — Усмехнулся он одними губами.

— Скучала? Да я извелась вся! Обещал, что не бросишь, а сам?

— Прости. Я был очень занят.

— Вариант не засчитан. Попробуй что-нибудь ещё. — Я руки на груди скрестила от тех эмоциональных посылов, что он мне направлял, закрываясь.

— М-м… как тебе тот, в котором я хотел минимизировать влияние раздражающего фактора?

— Я тебя раздражаю? — Ахнула, не желая видеть между строк и слушать сердцем.

— Не меня — фантазию. А она в раздражённом состоянии рисует картинки, которые я бы хотел оставить при себе.

— Ты оставил меня совершенно одну, и теперь я не уверена, что это так уж плохо.

— Дразнишь меня сейчас?

— Дразнить тебя раньше нужно было. Сейчас просто констатация факта.

— Я против подобных фактов.

— Да, да, а ещё маму сослал…

— Хотел поговорить с тобой без свидетелей. А ещё мне казалось, что встреча пройдёт несколько иначе. — Андрей остановился в шаге от меня, окинул задумчивым, плохо читаемым взглядом.

— Мне порадовать тебя сейчас, распахнуть объятия?

— Прикусить язык будет достаточно. — Странно пробормотал Андрей.

— Ещё один побочный эффект. — Хмыкнула я язвительно. — Я сейчас о взрослении. — Напомнила о больной теме и Андрей не менее язвительно, чем я хмыкнула, улыбнулся.

— Взросление, вообще, сложная штука. И побочных эффектов оказалось больше, чем хотелось бы. — Странно прищурился он и обвёл языком пересохшие губы. А я это его действие уловила. Плечи расправила, под голодный взгляд подставляясь.

— Я чего-то о себе не знаю? — Уточнила игриво и в огромное зеркало глянула. Андрей говорил о том, что видит.

Это был незнакомый ему прежде огонёк в глазах, и улыбка, что заставляла задуматься о возможных последствиях общения. Это было абсолютное понимание собственной власти над мужчинами. Ведь не внешность Андрей имел в виду, с просьбой подождать, пока повзрослею. Не внешность, не физическое строение. Он хотел, чтобы изменилось моё восприятие мира. Вот я и выросла, как ему хотелось. Он это понял. И я это поняла. Не оттого ли какое-то странное напряжение зародилось сейчас между нами? Не оттого ли смотрит он так, что всё внутри закипает от предвкушения?..

— Я скучал. — Хрипло выдал Андрей, делая последний разделяющий нас шаг.

— И я скучала. — Совершенно беспомощно проронила я и первой обняла его. И теперь всё было иначе, а, может, просто всё было…

Мы были слишком близки, чтобы однажды просто забыть об этом. Мы были слишком похожи, чтобы вдруг избрать разные пути. Мы любили друг друга уже отнюдь не детской любовью и с готовностью перетянули это чувство в тот новый этап, который должен был послать испытания. Общие желания, одно на двоих стремление, одинаково горящие взгляды и однобокие прорехи в восприятии мира. Мы были вдвоём, совершенно искренне забывая о существовании ещё кого-либо, мы дышали одним воздухом перемен и наслаждались каждой минутой, проведённой вместе. И ещё кое-что… больше Андрей не смел оставлять меня одну надолго. Это ведь о чём-то говорит, правда?

* * *

Глава 4

Воспоминания вызвали улыбку. Запахи, обстановка, эмоции — зародили тепло внутри. А ещё горько было признать, но Андрей прав: она струсила. В тот самый момент, когда поговорить с ним не захотела. Прежде подобного себе не позволяла… теперь не чувствовала опоры рядом и проявила слабость. Вдруг захотелось начисто стереть любые воспоминания и начать жить заново. Вот только как? Так, как научилась в последний год? С опаской оглядываясь назад, с сомнением подходя к телефонной трубке… Потому Андрей и появлялся всякий раз без предупреждения — знал, что Рита непременно сбежит.