Когда вдруг решил... что уже... поздно

Андрей смотрел на огромный пустырь с девятого этажа заброшенной многоэтажки и лениво посвистывал. За его спиной были двое. Толя, друг детства, и Самарин. Сейчас он стоял на коленях и жалко поскуливал, раскаиваясь. И, скорее всего, если бы он мог открыть рот, то непременно попросил бы прощения. Но этих слов Андрей знать не хотел. Хмурился, в его сторону поглядывая. Вероятно, вовсе не с этим выражением лица тот мчал по подземной парковке, когда уже на преступление решился. Да и сам Андрей Косте соврал. Всё он видел, всё понял. И машину Самарина, с парковки вылетающую, его безумные глаза… и отсутствие тормозного пути взгляд уловил мгновенно. Уловил и всё понял. Наверно, тогда же и было единственно верное решение принято: кровные обиды не прощают. А Рита родная. По-другому и быть не может. Правильно всё крёстный сказал: маленькая и беззащитная. Отца, по сути-то и нет. У отца своя жизнь. Отдельная. Остаётся он только, да Костя…

— Мы ждём чего-то? — Прозвучал вопрос и Андрей развернулся, на друга с кривой ухмылкой поглядывая.

— Звонка ждём. — Согласно кивнул, и телефон из кармана извлёк, удостовериться желая, что пока его не пропустил.

Перед Самариным на корточки присел, без единой эмоции на лице застыл.

— И если мне скажут, что с ней всё в порядке… — Чтобы только тот понял, проговорил. — С ней и с ребёнком… — Посмотрел с углубляющейся в глазах грустью. — Тогда ты просто сдохнешь. — Страшно усмехнулся. — А если нет, то тоже сдохнешь, но получится у тебя это далеко не сразу.

Самарин протестующе замычал, задёргался, а Андрей его по плечу похлопал.

— Да ладно тебе, будь мужиком! — Ободряюще улыбнулся. — Хотя бы сейчас побудь им… — Воздух в себя сквозь сжатые зубы втянул.

А когда телефон о входящем вызове оповестил, оба, будто каменные изваяния застыли. Андрей опомнился первым, разогнулся, на звонок ответил. Выслушал молча и сосредоточенно. Потом с минуту ещё, не меньше, в пространство смотрел, о чём-то размышляя. А через пять минут заброшенное здание покинул. Он не успокоился. Душа внутри бунтовала, всё рвалась куда-то. Предчувствие, что долго и упорно таранило мозг, вдруг отступило, но облегчения не принесло.

— Высадишь меня у воды где-нибудь. — На товарища через плечо оглянулся, остановившись у машины.

— Может, ещё помочь чем?

— Спасибо. Не нужно. — Старательно головой покачав, Андрей с мыслями собрался. — Я твой должник. — Устало глаза прикрыл и в машину сел, чувствуя, что отключается.

И только утром отметить смог, как головная боль ослабевает, как отпускает вовсе. Пробежка и холодный душ окончательно привели в чувства. Белая рубашка, чёрный костюм. Ничего лишнего. Даже улыбнулся идеальному отражению. Правда, улыбка эта кривой и однобокой вышла. А вот как в клинику вошёл, улыбаться расхотелось. Костя, уставший и злой, отчитывал своего мастера по чёрным делам, нервно тыча того в грудь. Андрея заприметив, смолк, нрав усмиряя, не желая слабость показать.

— Ищите! — Бросил сквозь зубы, напряжённый взгляд в пол опуская.

Валера уходить не торопился несмотря на предельно чёткий приказ. На Андрея странно как-то глянул, ожидая, пока тот приблизиться, и в понятной усмешке кривя губы, Литнера окликнул.

— Есть только один вариант, Кость, при котором мои ребята облажались. Парня твоего уже нашли.

— Кто?

— Он. — На Андрея кивнув, Валера приветственно склонил голову. — Так, Андрюха? — По плечу хлопнул, свой негатив на него перебрасывая.

Андрей расправил плечи, голову набок склонил, примеряясь, и жёстко оскалился, заставляя Костю нервно вздохнуть, на всё это глядя. Литнер выдохнул, глубоко выдвигая вперёд нижнюю челюсть, и болезненно скривился.

— Ты что творишь, сопляк?.. — Бросил на выдохе, будто на исходе сил. — Ты что, мать твою, творишь?! — За грудки схватил, рубашку на кулаки наматывая. В абсолютно непроницаемое лицо, больше похожее на маску, всматриваясь.

Опомнившись, отпустил, и по сторонам огляделся, своеобразным движением рук давая понять насторожившейся охране, что спокоен, что себя контролирует.

— Зачем полез? — Плечом к плечу Андрея с силой приткнулся, не позволяя окружающим противостояние между ними разглядеть. — Кто тебя просил? — Принялся слова между стиснутыми зубами цедить. — У тебя дочка вчера только родилась, какого чёрта их с Юлькой во всё это дерьмо вмешивать? — Напряжённо кулак сжал, его к груди Андрея прижимая, а тот демонстративно высоко подбородок задрал, куда-то перед собой глядя, уверенность демонстрируя.

— Я всё сделал правильно.

— Правильно?.. — Литнер недобро усмехнулся. — Правильно?! — Выкрикнул, контроль теряя.

— Ты меня этому учил.

— Я учил другому! — Прикрикнул Костя, но торопливо отступил, острую боль в области сердца почувствовав.

— Учил защищать свою семью. — Не уступил Андрей и упрямо в глаза смотрел.

— Я не лучший пример для подражания… — Неодобрительно головой покачав, Литнер спиной к стене приткнулся, сдавливающий ворот сорочки рванул, отдышаться пытаясь.

— Зато любая мразь в городе знает, почему к тебе приближаться не стоит. Потому что ответишь.