Когда устанет даже смерть

– А мы пришли развеяться, – объявила Ри и пьяно повисла на шее Грэма.

Нэйв обхватил её за талию и легонько, чтобы ненароком не сломать спину мускульными усилителями брони, прижал к

себе.

– Как вечеринка? – весело поинтересовался он.

– Пока скучновато, – призналась Свитари. – Пока все поздороваются, спросят о здоровье, семье, делах... Вот через

часок, когда как следует выпьют и расслабятся, начнётся самое интересное.

– Например? – заинтересовался Кларк, приобняв рыжую.

– Как-то раз на корпоративе биржевых брокеров после изрядного подпития один кадр предложил пять штук за

любительскую фотосессию.

– Охренеть, это что же за снимки такие? – удивлённо поинтересовался Кларк.

– Как я целуюсь с его женой, – заговорщическим шепотом призналась Свитари. – Прикинь?

– И как? – заинтересовалась рыжая.

– Ой, да проще простого, – отмахнулась Свитари. – На съёмках какой только хрени делать не приходится, а тут просто

поцеловаться.

– Я бы тоже не отказался от такого снимка, – придерживаясь заранее обговоренного сценария, мечтательно протянул

Нэйв.

– Да влёгкую, – хмыкнула Ри и хитро посмотрела на капитана. – Но в обмен ты сделаешь то, что я просила.

Грэм пару секунд помялся для вида, но затем кивнул и достал коммуникатор:

– По рукам.

– Эй! – возмутилась рыжая. – А меня спросили?

– А ты мне должна, – напомнила ей Ри.

Кларк, скалясь во все тридцать два зуба, смотрел на девушек в ожидании зрелища, о котором потом не стыдно будет

рассказать сослуживцам. Нашлемную камеру он также не забыл включить, чтобы подтвердить слова доказательством.

– Только без языка, – предупредила тиаматка.

– О, а мой язык тебе чего-то не мешал, – не удержался от подначки Кларк.

– Хоть в чём-то прок от того, что он у тебя длинный и как помело, – фыркнула рыжая.

– Ну, девочки, не томите, – попросил Нэйв с коммуникатором наизготовку.

Ри подмигнула мужчинам, притянула к себе тиаматку и впилась в её губы под восхищенный свист Кларка. Просьбу

“без языка” она, конечно же, проигнорировала.

Нэйв мысленно посочувствовал и одновременно позавидовал рыжей. Головокружительный возбуждающий эффект от

идиллийского поцелуя мало с чем мог сравниться. Но теперь капитан скорее из профессионального интереса

отсчитывал минуты до момента, когда либидо победит разум.

Рыжей хватило на четыре минуты, после чего она прижала Кларка к стенке и тот попросил Грэма сменить его на посту

на полчасика.

– Не вопрос, дружище, – подмигнул Нэйв, обнимая вновь прильнувшую к нему Ри.

Кларка с подружкой словно ветром сдуло.

– С учётом времени на съём брони у нас никак не меньше двадцати минут, – тут же посерьёзнел Грэм.

Ри уже строчила на своём коммуникаторе сообщение Эйнджеле: “Чем занимаешься?”

– Ждём, – выдохнула она и победно улыбнулась. – Ну что, всё по плану?

– Сплюнь, – серьёзно сказал Грэм.

Эйнджела прочла сообщение и сунула комм в сумочку. Путь к машине чист, свидетелей из контрразведки не будет. А

водилы вряд ли обратят внимание на очередного высокопоставленного гостя, подцепившего девку и предпочёвшего

уехать прямо из гаража. Журналисты-то от парадного входа никуда не делись.

Теперь дело за малым – намекнуть полковнику на продолжение вечера в другом месте, оцарапать его в лифте иглой с

алкалоидом и под видом пьяного сдать водителю, попутно установив “угонщик”. Даже если кто-то вспомнит, с кем

уходил без вести пропавший Бана – ничто не укажет ни на Клео, ни на Нэйва.

– Ещё бокал? – галантно предложил полковник.

Эйнджела растерянно посмотрела на практически пустой бокал, одним глотком выпила остатки и подошла к

полковнику неприлично близко.

– Может, уедем отсюда и сделаем какую-нибудь глупость? Только уговор – не пытайся узнать моё имя.

– Желание прекрасной незнакомки – закон для меня, – полковник галантно предложил ей руку и Эйнджела, привычно

подавив отвращение, взяла кавалера под руку.

Никто не обращал на них особого внимания – в пёстрой шумной толпе такие парочки были сущей обыденностью.

Отдав бокалы встреченному официанту, они вошли в пустую кабину лифта. Створки практически закрылись, когда

между ними встрял мужской ботинок. Встретив препятствие, двери разъехались в стороны, демонстрируя плечистого

крепкого мужчину в костюме.

– Вот ты где, – раздался голос, от которого Эйнджеле захотелось провалиться сквозь землю.

Голос, который внушал ей ужас на протяжении многих лет. Голос, что приходил к ней в кошмарах. Голос, вещавший с

каждого голоэкрана о светлом будущем нового Союза.

Охранник посторонился и в кабину лифта вошёл сенатор Алвин Шарон. Костюм инквизитора, маска и благодушная

улыбка ни на миг не обманули эмпата. Она чувствовала холодную жестокость хищника, не оставлявшую сенатора

даже на светском рауте.

Сердце Эйнджелы пропустило удар, когда взгляд сенатора скользнул по ней. Скользнул безразлично, мимолётно. Не

узнал.

– Есть дело, – коротко сказал сенатор полковнику.

– Вообще-то я уже составил планы на вечер, – недовольно буркнул тот.

– Я тебе их немного скорректирую, – тоном, не терпящим возражений, заявил Шарон.