Когда солнце взойдёт на западе

– Ты тоже веришь в эту фантастику? – Рис удивлённо воззрился на своего приятеля.

– Я верю в Киру,– отозвался тот,– успел уже убедиться в её аналитических способностях.

– Слушайте, а насчёт нелюдей – это не метафора? – поинтересовалась польщённая Кира. – Я уже раньше слышала эту версию от Витаса, что орденом управляют какие-то высшие существа.

– Увы, это не художественное преувеличение,– Кейтиль покачал головой,– они уже даже этого не скрывают особо. Их прислужники даже гордятся тем, что служат полубогам в человеческом теле.

– Странно,– Кира задумчиво наклонила голову,– а что может понадобиться высшей расе на земле? Ведут они себя как обычные завоеватели. Они заставляют людей добывать для них какие-то ископаемые ресурсы?

– Да, ресурсы, только не ископаемые,– хмуро ответил Рис. – Этих уродов интересует только один ресурс – жизненная сила человеческих существ. Они хитростью лишают людей свободы воли, а потом просто доят. По меркам мироздания, человек без свободы воли превращается просто в неодушевлённый предмет, и с ним можно делать что угодно. Вот поэтому в оккупированных городах столько всяческих религиозных сект и тайных орденов. Дело в том, что их члены уже не являются полноценными людьми, при вступлении людей принуждают отречься от своей свободы в пользу организаций и их кумиров.

– Но разве нельзя отказаться? – в голосе Киры послышалось недоумение.

– Человек – животное стадное,– насмешливо бросил Кейтиль,– и пастухам человеческих стад это хорошо известно. А те, кто решаются идти против толпы, отчего-то очень быстро погибают от самых разных причин. Для этого ордену и нужны бессмертные.

– К счастью, теперь есть охотники,– Рис хлопнул приятеля по плечу,– чтобы помочь прозревшим вовремя слинять из оккупированных городов. И этих прозревших становится всё больше. А у нас люди быстренько возвращают себе свои законные права.

– Каким образом? – удивилась Кира.

– Тут большого ума не требуется,– Кейтиль расслабленно улыбнулся,– достаточно твёрдого намерения, подтверждённого правильно сформулированной аффирмацией.

– Но если это так просто, почему жители оккупированных городов не могут освободиться прямо там? – Кира уже не скрывала своего недоумения.

– Могут, но не хотят,– вздохнул Рис. – Большинство просто не понимает, что происходит. Но даже если некоторые и открывают для себя правду, то частенько предпочитают безопасное и сытое существование неизбежному риску борьбы. Надеются, что обойдётся, наверное. Но они заблуждаются, не обойдётся, не затем эти уроды захватили тут власть, чтобы просто немного подоить человечество и отправиться восвояси. Они как те глупые вирусы, которые убивают своих носителей. Только эти гады не сдохнут вместе с нами, они откочуют в следующую реальность и начнут всё с начала.

– Ну в нашем мире они, положим, здорово обломались,– усмехнулся Кейтиль.

– Если только разом не уничтожат все свободные поселения,– охладила его оптимизм Кира. – Тогда никто не помешает Ордену снова стать невидимым.

– Рис, ты бы действительно проверил Кирину версию с активацией вируса,– попросил Кейтиль,– а вдруг это всё-таки возможно?

– Кит, ну что ты веришь в эти страшилки,– Рис насмешливо ухмыльнулся. – Что может заставить вирус поменять свою природу? Он бы уже давно показал себя, если б мог.

– А вдруг он способен поражать только какой-то определённый орган,– предположила Кира, – и этот орган так хорошо защищён, что вирус остаётся пассивным. А вот если каким-то образом резко обрушить иммунную систему, хотя бы на короткое время, то он сразу активируется.

– Ладно, убедила,– рассмеялся самоуверенный вирусолог,– посмотрю, что можно сделать. Только таких вирусов не бывает. Так что думай дальше, гениальный аналитик.

В тот день они расстались на вполне позитивной ноте, и Кире даже в голову не могло прийти, что их следующая встреча станет последней.

– Ты оказалась права,– Алиса в ужасе зажала себе рот рукой.

– Да, через два дня в одном из городов произошла самопроизвольная активация этого вируса,– подтвердила её догадку Кира,– и всё стало ясно.

– Божечки,– запричитал гном,– да что ж енто деется? Там все померли?

– Нет, это был единичный случай,– Кира успокаивающе погладила коротышку по спине,– старая женщина с лейкозом в последней стадии. Наверное, ей сделали какую-то процедуру, критично снизившую иммунитет, и вирус активировался. Нам повезло, что она уже находилась в изолированной стерильной палате, когда всё началось. Врачам, к счастью, хватило ума облачиться в защитные костюмы, и больше никто не умер. Заразность вируса в активной стадии оказалась просто феноменальной.

– Вирус действительно поражал только один орган? – спросила немного успокоившаяся Алиса.

– Да, тимус,– кивнула Кира,– его ещё называют вилочковой железой,– пояснила она, видя непонимание на лицах слушателей. – В этой железе формируется и сохраняется иммунный код организма. Она растёт только до семи лет, а потом просто фиксирует накопленную информацию, чтобы транслировать её лейкоцитам крови.

– Ишь ты,– восхитился Антоша,– а мы и не ведали, что ты у нас ещё и доктор.