Когда размер имеет значение

А вот тут он лукавил. Мама именно так и решит, что у ее сына, наконец-то, появилась девушка. Несколько раз он приезжал к ней с Лизой. Мама, конечно, не высказывалась в категорической манере отца, не ставила ультиматумов, но Алексей видел, что Лиза ей не нравится. Он хорошо знал свою мать. Она держалась предельно вежливо, даже намеком не оскорбляя его спутницу, но именно эта вежливость и являлась доказательством холодка. С родными людьми она вела себя по-другому — без чопорности, с присущей ее характеру лаской и, иногда даже излишней, опекой.

Алексей понимал, что между ним и Миланой ничего нет. Вчерашний поцелуй явился логическим завершением вечера и ничего не значил. По лицу Миланы он видел, что она думает также, испытывает неловкость, лихорадочно ищет темы для разговора, все время, наверное, задавая себе вопрос: «Что она тут делает?» Но его интересовало мнение матери. Как она воспримет Милану? Поймет ли глубину его чувства к этой женщине? Да и просто хотелось быть рядом с этой женщиной, дышать с ней одним воздухом. Это было тем, в чем он не мог себе отказать.

До загородного коттеджа, где жили мать и ее новый муж, они добирались около часа. Большую часть времени молчали, иногда перебрасываясь незначительными фразами. В основном он задавал вопросы, на которые она честно отвечала. Так он узнал, что работает она в рекламной фирме. Понял, что любит свою работу и посвящает ей почти все время.

Почему-то приятно было осознавать, что живет она с родителями. Он не спрашивал, сколько ей лет, но догадывался, что уже не двадцать. Скорее всего, они примерно ровесники. Хотя, может, такое впечатление складывалось еще и потому, что они одинаково воспринимали многие вещи.

Ему нравилась ее вдумчивость. Она никогда не отвечала сразу, сначала взвешивала в уме ответ. Такое свойственно немногим женщинам. Не то, чтобы он большинство из них находил пустышками. Нет. Большинство женщин он считал импульсивными и слишком эмоциональными. Милана другая, она предпочитает думать и слушать, а уже потом делать выводы.

Алексей и сам не понимал, как умудряется постигать ее характер, если общались они всего ничего. Возможно, он понял, какая она, еще тогда, наблюдая за ней через маленькое окошко в ресторане. Уже тогда он определил, что она не похожа на остальных женщин. А вчера он увидел ее с другой стороны — какой она может быть веселой и раскованной.

— Скоро приедем, — сказал он, сворачивая в коттеджный поселок.

Краем глаза заметил, как она нервно поправила волосы. Стесняется, догадался. Улыбнулся тайком. Ему очень нравилось ее стеснение. А ей оно безумно шло!

Ворота уже гостеприимно распахнуты. Их ждали. Матери он позвонил, когда они отъезжали от дома Миланы. Он въехал на забетонированную площадку — минипарковку.

Участок перед небольшим двухэтажным коттеджем был поделен на две части пешеходной дорожкой, ведущей к дому. С одной стороны раскинулись клумбы, где пышно цвели нарциссы и тюльпаны. Рядом тянулись аккуратные грядки и небольшие теплицы. Алексей знал, что мать уже вовсю занята посадками. Она любила это дело, но пока жила с отцом не имела возможности пропадать на огороде. Да и не было у них ни огорода, ни дачи.

По другую сторону дорожки располагался фруктовый сад. Деревья, как в сказке, стояли, усыпанные белыми цветами, и воздух пах смесью весенних ароматов.

Алексею нравилось бывать у матери, хоть случалось это и не часто. Он знал, как она любит свой дом и огород, проводит массу времени в работе, чтобы все выглядело таким уютным и ухоженным. Особенно его восхищало, что вдоль дорожки мама придумала установить фонарики, которые заряжались солнечной энергией. Как только начинало темнеть, они загорались по очереди и горели всю ночь, превращая дорожку в сказочную аллею.

— Здесь так красиво! — проговорила Милана, выбравшись из машины. — Как в сказке.

Она оглядывалась по сторонам, и Алексей догадался, что ее мысли текут в унисон с его.

Навстречу им уже спешила миниатюрная блондинка. Алексей гордился матерью, тем, как она выглядит в пятьдесят три года. Со вкусом одета, без излишней броскости, регулярно посещает парикмахера, освежая стильную короткую стрижку и подкрашивая корни волос. Она даже дома не позволяла себе ходить без легкого макияжа, говоря, что женщина, которая не следит за собой, прежде всего не уважает себя же. Как-то раз она пыталась внушить Лизе, что утро женщины должно начинаться с макияжа. По ее убеждениям, даже перед мужем неприлично появляться растрепанной, ненакрашенной, в неопрятной одежде. Не на ту напала. После того разговора, Лиза начала еще более небрежно относиться к своему внешнему виду, назло всем врагам, как догадался Алексей. Сейчас он не понимал, как мог так долго закрывать глаза на ее противопоставление себя всем и вся?

Он прижал к себе мать, а потом представил ее Милане.

— Милана, познакомься с моей мамой — Натальей Сергеевной.

— Очень приятно, — улыбнулась она и слегка покраснела, пожимая протянутую руку.